Посвящение: посвящается не Ему.)
Добрая половина того, что здесь написано – бред сумасшедшего. Пусть будет в лучших традициях творческих врунишек: «по мотивам реальных событий», но ни в коем случае не документально!
Эта работа – благодарность тому, что со мной случилось…, а больше тем кто. Вы для меня навсегда иррациональны и многозначны – Лицей!
Минздрав предупреждает: страдание убивает!Внимание!!! Автор тяжело болен словоблудием и порой блудит так, что сам потом с трудом вспоминает, что хотел донести. Не рекомендуется к прочтению людям хронически кислозаминированным, страдающим консерватизмом, недосыпом, недожизнью и недосчастьем и, вообще, всем страдающим. Минздрав предупреждает: страдание вызывает привыкание!
Говорят, долгое «дуракаваляние» делает из человека обезьяну (метод наблюдения позволяет развить данную гипотезу до теории, имеющей экспериментальное подтверждение). А долгое пребывание в школе – ежа. Колючего такого и совершенно серого. Бегаешь потом и шипишь «фыр-фыр-фыр», а на любое прикосновение реагируешь иголкой в глаз. Нет-нет, ежи не выбрасывают иголки, мне вас не одурачить! Зато выбрасывают дикобразы, и раз человек способен, противореча теории Дарвина, обратиться ежом, то почему бы ему не перенять некоторые полезные навыки и у других животных, когда того требуют обстоятельства. Стать ежом несложно. Можешь не хотеть, но «кто кого переживет, тот и докажет, кто был прав, когда припрут». Так вот, эта история об обратном – об «эволюции ежа в человека» и о ее сложностях. Но, как труд облагородил дриопитека (долгий, мучительный процесс, когда как обращение в животное, причем совершенно любое, происходит мгновенно), так искренность преображает гадюку, честность – лисицу, общение – молчаливую рыбу, а ласка и забота ежика-мутанта обратно в человека, и только козла, осла и барана не берет ничто.
P.s.: С Барсами все не так однозначно, но сильно размахивать обручем я бы не рекомендовала. Коты – они вообще…
И после такой крепкой рекомендации на сцену выходит Этот. Да, не так я представляла Барса… Какой уж тут Барс – Барсик…«Девятый «А» – классный руководитель Барсиков Николай Васильевич!» На сцену поднимается мужичок среднего возраста. Высокий, прямой, в синей безрукавочке, белой глаженой рубашечке, брючках и черных «накрахмаленных» ботиночках. Улыбается. Улыбается самоуверенно. Башка вертится в разные стороны, что парус на мачте, – спасибо не кланяется. Тьфу, артист – мамина радость, папина сладость! Да, не так я себе его представляла. «Девятый «Б» – Вознесенская Евгения Александровна!» Ага – это наша. Тоже образец добросовестности и порядочности… с первого взгляда. Ручки вместе, что-то говорит о «Мифическом Лицейском братстве», вся такая…аккуратная. В общем, ничего нового. Очередная шаражка – очередной «второй дом»… Поворачиваю голову. Смотрю на Яну. Яна, как чувствует, оборачивается на меня. Жаль, что в разных классах. С ней мы познакомились еще в прошлом году, на курсах, когда вместе готовились поступать. Ну, как готовились. Яна – да, а я все больше ее отвлекала. Однако, худо-бедно, криво-косо, мы обе тут. Яну взял к себе Николай Васильевич, в простонародье – Барс. И все бы ничего, но эта коза мне просто плешь проела: – …Раньше брата моего учил! Он таааакой крутой!!! И его Все боятся! В прошлом году парня с телефоном поймал – сразу в окно выкинул!.. – Парня?! – Боже упаси! Телефон! – Слабак! Принципиальность – признак отсутствия критического мышления, но еще не диагноз. Принципиальность показная – вот это уже не лечится. Впрочем, я покривила душой. В старой школе верх активности в отношении учеников проявляла моя, тогда уже бывшая, классная руководительница: на девятое мая высылала в группу класса длиннющие тексты, призывающие подростков ненавидеть немцев за то, что последних «нарожали фашисты» и «эти выродки до сих пор пытаются извиниться, но мы их не простим. Мы – Патриоты!» Еще, конечно, наша милая дама шпыняла нескольких моих «чрезмерно худых», по ее мнению, одноклассниц за наркотики, регулярно обзванивая их родителей, и даже мне как-то перепало за то, что я занималась «руфингом». Впервые услышав: – Варя, скажи честно. Ты «руфистка»? – я выпала в осадок. – Кто? – Руфисты – по крышам прыгают. Я задумалась. В «Векторе» парень здорово крутил сальто с небоскреба на небоскреб, и выглядело это, конечно, завораживающе. Да и чем я не «руфистка»? Не давеча, как месяц назад в деревне с местными мальчишками облазила все соседские крыши – продавили парник и даже почти сбежали, но были пойманы охранником, а с ним овчарка…В общем, решили, что отвага – удел слабоумных, и сдались добровольно. Оказаться «руфисткой» откровенно хотелось. Нечасто увидишь семиклассницу-паркурщицу, разрезающую, скажем, в черной косухе, узких джинсах (обязательно с дырками на коленках, а под ними пусть будут колготки в сеточку!), в каких-нибудь Ну Очень Крутых Кроссовках (к сожалению, популярных обувных марок я не знала, но знала, что Ну Очень Крутых!!!), всю в татуировках (положим, прячу их под одеждой), и, конечно, с ярко-голубыми волосами, как у Вики!.. Видимо, идея «руфизма» так мне понравилась, и я столь горячо убеждала свою глубоконеуважаемую классную руководительницу в собственной к нему причастности, что она даже не удосужилась позвонить маме и поделиться ужасающими подозрениями. Зря. Мама оценила бы… Конечно, после известного опыта, перспектива знакомства с «чудиком», с Яниных слов казавшимся довольно эксцентричным в справедливой, пусть и чрезмерной, принципиальности (а не в действиях, вызывающих невольное сочувствие, смешанное с желанием подарить сертификат на лечение в психбольнице), прельщала. А Яна…пусть лучше думает, что таким меня не удивить. …– Так вот, мама договорилась, и я теперь в его классе. Выходит, мы в параллели…Ты не расстроена, Варь? – Да мне вообще кристаллически.., – значит, очень расстроена.
