Поминуха в Кушмарии

Патриотам Кушмарии посвящается

Жизнь – это и поминки не только по людям, которые их именуют поминуха, но и по деяниям – добрым и вредным, печальным и радующим, вдохновляющим и вызывающим негодование. По крайней мере, так заведено в стране Кушмария. Кстати, на ее севере «поминки» переводятся как праздник. Не будем философски осмысливать перевод. Попадание в рай будущего мира для некоторых праздник, как и для наследников – когда есть что получать. Мудр народ. Действительно, разве не будет праздником, если покинут этот мир взяточничество под ручку с коррупцией? Вслед за ними – несправедливость, бюрократизм и предательство власти, избранной людьми.

Сегодня читать не любят. А вдруг?.. И если помянут лихом многих персонажей, значит, первая цель автора достигнута. Главное, спасибо родной стране. Она создала людей и явления, описываемые в книге. Без нее роды не состоялись бы.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией издательства, напечатавшего эту книгу и несущего ответственность за ее соответствие чему надо. Иные времена, иные нравы. И лошадей распродали до переправы.

Книга предназначена для укрепления и поднятия духа при падении курса национальной валюты. При появлении побочных эффектов обратитесь к сомелье, а пессимисты – в пивной бар.

В рекомендациях имеются противопоказания. Потому нужно проконсультироваться со специалистом – участковым полицейским, прежде чем передавать для чтения. Тогда книга попадет в хорошие руки.

Почти любая сложная история начинается просто.

В молодой, но древней стране Кушмария, которую летописец называл краем, стоящим на пути всех бед, жители на климат не жаловались. Вот погода всегда кого-то не устраивала. Порой раздваивала. Дачникам нужен дождь, а мош Иону – сухая погода, жене еще плащ не купили. Нынешняя весна заикалась, птичий мир картавить не торопился. И все же зима спешила уйти. Подснежники выглянули из-под земли и с удивлением взирали на мир. Воодушевились мухи, считая себя птицами. Голуби и вороны повышали в звании офицеров полиции и таможенной службы. Дни удлинялись, юбки укорачивались. Стали одеваться деревья и раздеваться девушки, встречая весну во всеоружии. Они первыми почувствовали потеплевшие солнечные лучи и лишь мужественно поеживались от остатков зимних мгновений. На улицах количество ног уменьшалось, становилось все больше ножек. Началась весенняя течка: потекли ручьи. Мужские деньги таяли быстрее снега.

Сегодня у Василия не было царя в голове. Начался Год Петуха. Сердце искало царицу, а душа – холодного квасу. Двадцатидевятилетний, слегка взлохмаченный, в лёгкой куртке, он стоял у калитки забора, окружавшего двор с двумя двухэтажными домами, и нажимал кнопку звонка. Прикрытая клеёнкой, она пряталась с тыльной стороны забора. Точное её нахождение знали лишь свои. Немудреная хитрость осталась от строителя домов – отца нынешней хозяйки Анны Георгиевны Сырбу. Для Василия, ближайшего друга её сына Дмитрия еще со школьных времен, калитка всегда открывалась.

Через пару минут на крыльце появилась седоватая женщина с добрым лицом, в домашнем фланелевом халате и кожаной, на меху, безрукавке, расписанной яркими пионами. Василий крикнул:

– Здравствуйте, Анна Георгиевна, жаждущего пустите? Ямочки на щеках заулыбались:

– Васику, как тебе не стыдно спрашивать? Ты же моя радость, как второй сынок, – Анна засеменила к калитке, открыла замок, парень вошёл, поцеловал хозяйке руку:

– Тётя Анна, чего весну пугаете? Глянь, как оделись.

– Ты ещё молод пенсионерку учить. Видно, вчера перечокался, раз с утра ко мне потянуло? Поиздевался над организмом, теперь он над тобой. Головушка, небось, болит?