НАСЛЕДИЕ БОГОВ:
Месть Триединого.
Сокровище Империи.
Оружие Аполлона.
Копье и кровь.
Посланец Октагона.
Кристиану Габлеру пришлось забыть о спокойной жизни. История, в которую он ввязался по собственной неосмотрительности, все не кончается и не кончается. Он противопоставил себя высшему кругу Ромы Юниона, стал беглецом, но не мог не вернуться, когда возникла угроза Империи. И вновь он, в недавнем прошлом рядовой боец Звездного флота, втянут в события, способные перекроить действительность. И эти жернова могут перемолоть и его самого…
Огромное прозрачное табло отсчитывало последние секунды.
Шесть… Пять… Четыре…
И тут все вокруг взорвалось и заревело. Такой рев могли бы издать собравшиеся в гигантский табун медведи, если бы медведи ходили табунами. На табло замерли красные цифры «04». За четыре секунды до конца матча «Сибирские медведи» забили третью шайбу в ворота приезжей «Томи» и вышли вперед. Вряд ли томичи успеют отыграться, а это значит, что овертайма не будет, и столичные «медведи» сохранят за собой верхнюю строчку в турнирной таблице чемпионата Сибирской России.
Вскочивший с кресла вместе с другими болельщиками плотный темноволосый мужчина в сиреневом свитере почти до колен улыбался, кричал и хлопал в ладоши, как и все, но было видно, что он не из фанатов. Пока пятерка «медведей» вскидывала клюшки и радостно обнималась на льду, он успел полуобернуться и бросить взгляд куда-то на верхние ряды сектора, заполненного ликующим народом. Ледовая арена «Тура» ходила ходуном, переполненная эмоциями тысяч любителей хоккея, отрешившихся от каждодневных дел и забот и живущих сейчас только этими победными мгновениями. Играть самому или наблюдать за игрой – есть ли на свете занятия более увлекательные?
Выше трибун стены хоккейного Колизея словно растворялись, не препятствуя проникновению света бледного зимнего дня. Небо над Турой было тщательно задрапировано сероватыми облаками, и из них время от времени, будто по чьему-то указанию, сыпались на столицу мелкие колючие снежинки. По заледеневшей спине реки неподалеку от арены сновали лыжники, а береговые откосы были усеяны катающейся на санках детворой. Городские кварталы, расчертив пространство между Нижней Тунгуской и Кочечумом, уходили к горизонту и там, на окраинах, не столько оттесняли вековую тайгу, сколько врастали в нее. Когда-то в этих краях свирепствовали морозы, но глобальное потепление сделало Сибирскую Россию вполне удобным местом для проживания. К тому же эти обширные территории избежали прямых ударов во время давней атомной войны – хотя очень многие из тех, кто уцелел тогда, поспешили покинуть Землю. Однако массовый исход с планеты все-таки не превратил ее в заброшенный уголок Виа Лактеа.[1] Земля продолжала жить.
Болельщики оставались на ногах до финальной сирены – все четыре секунды, в течение которых «Томь», несмотря на отчаянные усилия пятерки игроков, так и не смогла сравнять счет. Торжествующая песнь сирены вонзилась в ликующий гул трибун, обе команды отправились в раздевалки, и сектор начал опускаться. В своем движении он из наклонного превращался в горизонтальный, подобно ленте эскалатора, подбирающейся к нижней точке, и самые нетерпеливые болельщики уже шагали вдоль рядов кресел, чтобы побыстрее оказаться в просторном вестибюле ледовой арены. Мужчина в длинном сиреневом свитере тоже продвигался к выходу из сектора, краем глаза поглядывая на нужного ему человека. И уже оказавшись в вестибюле, в толпе, сумел поравняться с ним. Когда они, находясь плечом к плечу, сделали несколько шагов, мужчина в сиреневом свитере ощутил прикосновение чего-то маленького и твердого к своей опущенной правой руке. Он, не глядя, забрал из чужих пальцев предназначенный для него компакт с важными сведениями и зажал его в кулаке. И собрался сделать движение влево, чтобы, лавируя среди возбужденно гомонящих болельщиков, как можно быстрее оказаться подальше от информатора.
