Конец. Для меня это очень неприятное
слово.
Счастливых концов в моей жизни не
было, да и не будет, не такая я уж и везучая.
Вообще, что такое счастливый конец?
История, где главные герои остаются вместе, играют свадьбу и
заводят детей? А может это история, в которой главная героиня
добивается желаемого? Думаете, что это детский лепет? Возможно. Но
моя сказка выглядит иначе.
Я не принцесса, а скорее снежная
королева. Поэтому мне не стоит ждать прекрасного принца. Мой конец
слишком печален, чтобы про него писали книги, слагали легенды и
ставили в пример. Мой конец типичен и жесток, как и всё в этом
мире.
Когда-то королева прошлась голыми
ногами по разбитому стеклу, а может это были осколки льда, которые
бы никогда не растаяли, поранив ноги до неузнаваемости. Только вот
кровавых отметин она не оставила, к тому моменту – тело её было
мертво.
Кровь – это доказательство
слабости.
Слёзы – признак бесполезности и
трусости.
Боль – лекарство, которое возвращает
тебя к жизни.
В мире спорта существуют различные
виды болезненных ощущений. Какие-то приятны, как сладкий сон, а
какие-то ломают тебя изнутри, но они всё равно остаются средством
от всех болезней.
В детстве мне надо было чаще думать
головой, ведь мой конец наступил тогда, когда я впервые завязала
себе шнурки на коньках. Именно в тот момент во мне проснулась
ненависть, которую я не смогла осознать. Ненависть – к самой себе и
своим поступкам.
Конечно, спорт – это прекрасно.
Спорт заменил мне жизнь, семью и друзей. Всегда на катке, всегда в
спортивной одежде, всегда со скакалкой в руках. Если всё это
кажется заманчивым, то добро пожаловать. Если нет, то закрывай эту
писанину, она не для тебя. Я просто хочу показать, что происходит
за чугунной дверью профессионального спорта, ведь это не так
красиво, как кажется.
Это больно, всегда больно,
исключений не бывает.
Ступать в неизвестность уже стало
моей традицией.
Однако это чувство всегда ощущается
по-новому. Оно заставляет меня погрузиться в самые сокровенные
страхи. Завтрак норовит выйти наружу, колени дрожат, ладони
потеют…
Вроде стандартный набор, знакомый до
жути, однако всё это так далеко от меня сегодняшней.
Я боролась с этим чувством целых
тринадцать лет, но каждый раз оно брало верх. Сейчас я снова здесь,
однако, в этот раз это был только мой выбор.
Никто не заставлял меня вставать под
предлогом исключения, не стаскивал с кровати в пять тридцать утра,
не составлял мне рацион питания, запрещая употреблять сладкое и
пичкая обезжиренным молоком. Теперь я самостоятельно могу решить во
сколько нужно вставать, и даже какое молоко пить — двух или
трёхпроцентное.
Во многом это достижение, только вот
сегодня я всё ещё здесь.
Раньше я бы промчалась по коридору,
рассматривая кубки и фотографии былых чемпионов, которые уже давно
пылятся в стеклянных склепах. Сегодня же, тихо стуча каблуками, я
пройдусь по этой ненавистной плитке, которую в детстве так сильно
боялась разбить, когда в очередной раз забыла надеть чехлы. Только
непонятно, что было страшнее, разбить плитку или затупить лезвия?
Ответ на этот вопрос я не найду никогда.
Печально осознавать, что я никогда
не пробегусь по этим коридорам вновь. Моё тело просто физически на
это больше не способно.
Сейчас я всё ещё смотрю в пол. На
самом деле мне страшно смотреть на эти стены и пыльные шкафы,
которые когда-то считались высшей наградой для каждого выпускника
Академии. Мне страшно увидеть там себя. Мы мечтали о высотах, чтобы
потом наши улыбки украшали холлы катка, а кубки красовались рядом с
кубками старших коллег. Из пятнадцати выпускников Академии моего
года, только я подарила этому злосчастному месту свои награды,
просто потому что другим дарить было нечего, а мне они действовали
на нервы.
