Высокий задорный голос Учительницы взлетал над маленькими макушками и ударялся о низкий потолок звуконепроницаемой комнаты.
После каждого правильного ответа – дети отвечали хором – Учительница хлопала в ладоши. Стоя за стеклом, Дуг не слышал их голосов, но шевелил губами, вторя каждому слову, – он знал эту историю наизусть.
– Капитан знал о приближающемся наводнении, но разве люди послушали Капитана? Скажите, дети?
– Нет, нет, нет!
– Правильно, дети! Но Капитан был очень храбрым. Разве Капитан опустил руки, когда все стали смеяться над его планом построить Ковчег?
– Нет, нет, нет! Капитан не стал отчаиваться!
– Правильно, дети! Капитану было страшно, он был один против всех! Но он простил глупых людей и сам стал строить Ковчег! А что же случилось потом, кто скажет?
– Он нашел Ученого, который сделал Вечный Двигатель! Да, да, да!
– Правильно, дети! И, когда Ковчег был построен, что случилось потом?
– Глупые люди не послушали Капитана! Глупые люди ругались между собой, даже когда пошел столетний дождь!
– Правильно, дети!
Дуг зевнул. Давным-давно выученные слова проскальзывали сквозь его память, ничем не задевая и не вызывая никаких эмоций. Он знал, что сейчас, после того как дети вместе с Учительницей прокричат: «Слава Капитану!» и «Слава нашему Кораблю», Учительница снова повторит самые главные слова: «Корабль вечен, как вечен наш Двигатель, ибо мы все – части этого механизма! Слава порядку! Слава Капитану и нашему Кораблю!» Он отвлекся, а когда снова посмотрел сквозь стекло, запирающиеся на время урока двери были уже распахнуты. Дуг пропустил вперед вереницу малышей, спешащих разойтись по каютам, собрался с мыслями и шагнул в опустевший класс.
– Мальчик мой! Как я рада тебя видеть! Я смотрела, как ты повторяешь вместе с нами, и мне было очень приятно наблюдать твою преданность!
Несмотря на возраст, Учительница изо всех сил старалась – возможно, чтобы быть ближе к ученикам, – походить на девочку: кукольное платьице было совсем не новым, мелкие цветочки на нем выцвели, а на боках ткань вообще опасно натянулась и трещала при каждом движении.
Дуг постарался сделать так, чтобы его улыбка выглядела как можно более искренней. У него не получалось, он не умел проявлять гибкость, когда это было нужно, или смеяться, когда было несмешно. Когда он повзрослел, у него хватило ума признать этот недостаток и помнить о нем.
Но все равно ничего не вышло: едва узнав о причине его визита, Учительница вмиг растеряла всю свою наигранную веселость и покровительственное панибратство – кожа на дряблой шее, стиснутая слишком тугим воротничком, пошла красными пятнами.
Стало ясно: она не станет помогать, не будет и пытаться.
Стоило заикнуться о возможном исключении из правил, в ответ он слышал заученное «слава порядку». Если он пытался зайти с другой стороны, в ответ звучали все те же слова о том, как важно каждому заниматься своим делом и знать свое место.
Только зря потратил время. Это не означало полного поражения, но в глубине души Дуг очень надеялся на помощь Учительницы. Оставался последний вариант – дождаться перерыва и спуститься в котельную.
Узкие коридоры вели вниз, ниже уровня моря, в трюм, где располагались прачечная и котельная, жилые отсеки и отсек переработки морской воды, трубопровод и, наконец, Вечный Двигатель. Там, в жилом отсеке, была каюта, которая служила домом Дугу и маме последние пятнадцать лет.
* * *
Отец Дуга работал в котельной. Его не стало во время Восстания двадцати, Дуг был тогда еще совсем маленьким и плохо помнил отца. Он помнил только, что после Восстания в жизни ничего не поменялось: бунт подавили, виновников наказали, мама продолжала работать в прачечной, они старались по мере сил и возможностей любить друг друга, не давать себя в обиду и хранить свою семейную тайну от посторонних ушей и глаз.
