Ночной лес казался неживым. Тяжёлые, ставшие чёрными во мраке, ветви, тоскливо тянулись к луне. Внезапно густую тишину прервал хриплый вздох, а следом за ним послышалось тихое бормотание и всхлипы. Одинокая путница пробиралась сквозь густую поросль, спотыкаясь и падая с каждым шагом, но непременно вставая на ноги и продолжая путь. Эта женщина казалась с виду девчонкой, только выпорхнувшей из-под родительского крыла. Однако, если вы знавали ранее ведьм, то могли бы с точностью понять, по лицу их годы не счесть, лишь по глазам. И у лесной странницы глаза были древними, тёмными, таящими страх, одиночество и обиду. Глаза всегда говорили о многом, и если б вы заглянули в бездонные омуты ведьмы, что сейчас заглушала рыдания, отталкивая ветки с пути, поняли бы, что эту женщину не остановить ничем, хоть дождём из камней, хоть потопом из лавы.
Наконец деревья стали редеть, открывая захватывающий вид на крутой обрыв, уходящий прямо в морские глубины. Там, далеко внизу, неистовые волны окатывали скалы, пенились и убирались прочь. Вскоре ведьме предстоит с ними встреча, если она не получит желанного от богов, ведь ей не за чем жить, коль они не подарят ей надежды на месть.
Юноликая ведьма встала на самый край и глубоко вдохнула солёный воздух. Порыв ветра подхватил длинные светлые волосы, спутывая их и хлестая ими ведьму по лицу. Однако она продолжала стоять, едва ли замечая что-либо вокруг, погруженная в молитвы своим древним богам, пока её глаза были обращены к звёздам.
А затем настало время ритуала. Просто так боги не отвечали на молитвы даже самых сильных ведьм и служителей веры. Чтобы быть услышанным необходимо было начертить круг призыва и распеть молитвы, сердцем и душой отдаваясь на милость богам. Так ведьма и поступила, хотя ранее делать этого ей не доводилось, и недаром, призывая богов, должно быть готовым отдать самое ценное, что есть – свою душу. И иначе никак.
Она раскинула руки, распевая строки молитвы, и позволила ветру раскачивать её лёгкое тело, отдаваясь стихии.
Ведьма пела часами, готовая ко всему, что приготовили для неё боги, а затем упала без чувств прямо на холодную землю.
В ту же секунду всё переменилось, ветер завыл яростней, волны, казалось, готовы были поглотить всю сушу целиком, до того сильно бушевали, деревья зароптали, раскачиваясь из сторону в сторону и скрещивая ветви. Чёрные тучи затянули небо, скрывая из виду и звезды и луну, а следом всё стихло. Не ухали совы в лесу, не шелестела трава, не кипело яростно море где-то там внизу. А ведьма всё лежала без чувств на краю обрыва.
Постепенно тучи стали расплываться в стороны, открывая озорным звёздам юную девушку внизу. Они знали все её беды, видели как сотни лет не знавшее любви её холодное сердце, внезапно запылало и забилось. Как ранил её душу тот, кому готова была она отдать всю себя, как сперва заворожил он её сладкими речами, а следом отверг. Стара история была, как сам мир, да только суженые не простыми смертными были. Он – великий, могущественный король, не знавший на своём веку равных ему в военной стратегии и завоеваниях, и она – ведунья, копившая силу веками, и слывшая сильнейшей среди сестёр. Смотрели боги на ведьму и гадали, как бы им поступить. То ли дать ей то могущество для мести, о котором она их молила, то ли отвергнуть её дар и отправить на дно морское.
Время ночи истекало, звезды меркли, и ведьма наконец-то открыла глаза. Она не вставала на ноги, а лишь всматривалась ввысь, гадая, слышали ли боги её молитвы, или всё было впустую.
Она закрыла глаза, вдохнула глубоко, а затем встала на ноги и ступила к краю. Сил ждать более не было, и раскрыв руки она приготовилась ступить в пустоту, предавая своё тело и душу воде.
