Тати поспешно покидает нашу гостиную комнату. Я лежу с закрытыми глазами, делаю вид, что ещё сплю. Вчера мы только встретились и познакомились, а по утру проснулись в одной постели. Вообще подобное поведение для меня отродясь не характерно. Но шумная компания, день рождения Вадима – моего бывшего однокурсника и коллеги по работе, видимо внесли свою лепту.
Я немного приоткрываю глаз, чтобы посмотреть на обнажённую Тати. Красивая девушка, стройная и.… черт возьми, даже сейчас она меня возбуждает.
Я отчётливо понимаю, что эта ночь у нас единственная, и больше мы не встретимся никогда. У меня очень серьёзная работа, ради которой я готов отдаваться на постоянной основе. Ведь не зря же отдал восемь лет обучению в университете, да еще три года практики.
Тати тихонько одевается. Кажется, она сама недовольна случившимся. Я не вижу её глаз, но, полагаю, даже в спешке – они прекрасны. Белокурые длинные локоны ласкают её спину, и я нехотя отдаюсь во воспоминания прошлой ночи: как сам ласкал её бархатистую кожу, как мял эти каплевидной формы груди, как целовал её розовые губы, которые теперь припухли. На щеке у скулы Тати вижу ссадины. Это из-за моей щетины. Хочу ухмыльнуться, но продолжаю лежать тихо и смирно.
Наконец, Тати бросает на меня взгляд. Что я вижу: сожаление? Не понимаю. Трудно сосредоточиться, когда в голове полный кавардак.
Девушка натягивает джинсы, затем на цыпочках крадётся к двери. Так же осторожно, словно разминирует бомбу, она поворачивает замок. На мгновение оборачивается, хмурится, но уходит. Она оставляет мне на прощание только аромат своих цветочно-ванильных духов.
Я выдыхаю со свистом. Неужели не дышал, пока смотрел на неё? В груди что-то невольно ёкает, но я игнорирую это ощущение, затем сажусь и опускаю голову на руки. Кажется, вчера кто-то немного перебрал. Или же друзья поспособствовали тому, чтобы я полностью расслабился и попросту забылся.
Через двадцать минут я спускаюсь со второго этажа на первый. Там уже ребята почти в полном составе повылезали из своих берлог. Тимур с Яной сидят на диване в обнимку, Пашка с Людой воркуют у барной стойки.
А где же Тати?
Я спускаюсь и подхожу к островку и тянусь за бутербродом. Попутно задеваю плечом Пашку и скалюсь.
– Хорошо, значит, провели вечер, – констатирую сам факт. Люда влюбленно смотрит на Павла, а тот продолжает есть маршмеллоу, запивая какао. Я за два прикуса съедаю то, что успел прихватить с общей тарелки.
Пахнет свежим кофе и вкусным завтраком. Женька, девушка Вадима, вызвалась быть поваром, она готовит омлет на всю толпу. А вот самого Вадика я не наблюдаю. Но тут мой взгляд цепляется за короткое движение, у окна рядом с камином сидит на подушке-груше Тати, пождав под себя ноги. Она задумчиво смотрит в свой телефон, а потом яростно что-то печатает в нем.
– Доброе утро, – говорю громко и чётко. Может так она обратит на меня внимание?
Тимур с Янкой оборачиваются и хитро улыбаются.
– О наш единственный и неповторимый, звезда женских сердец и.…, – Тимур закашливается, потому что Янка бьет ему под дых.
– Правильно, – подмигиваю я, – нечего завидовать. Надо было на 4 курсе думать головой, а не жопой.
– О чем ты, Макс? Тогда было не до этого, – играя бровями, говорит Пашка.
Тимур ухмыляется, когда Яна обнимает его и что-то шепчет. Затем парочка снова переводит внимание на меня.
– Зато мне спокойно, – заявляет Яна. – От мысли, что Тимка будет каждый день рассматривать чужие письки, мне дурно становится, – девушка ужасается, представляя эту картинку.
А я смеюсь, и Женька рядом со мной заливается звонким хихиканьем.
– Яна, если бы я так рассуждала, боюсь, Вадим бы сбежал от меня, – Женька само очарование. Вадику с ней очень повезло.
