— Миранда Балроу, с этого моменты вы
лишаетесь рода, чести и возможности выйти замуж. За то, что в вас
открылся дар к ледяной магии вы приговариваетесь к изгнанию в
ледяную пустошь, — грозный голос мужчины раскатывается по огромному
залу суда, заполненному людьми.
Каждое его слово отзывается во мне
нестерпимой болью. Мотаю головой.
— Это невозможно, — шепчу я, на
глаза наворачиваются слёзы. — Я маг истинного света! — отчаянно
выкрикиваю.
— Проверка дважды показала в тебе
дар к магии льда, — пренебрежительно отвечает мужчина. — Вчера, в
день восемнадцатилетия и сегодня на суде.
— Чтобы тебя пожрала пустошь,
отродье ледяных демонов! — выкрикивает мама, вскакивая со своего
места слева от меня.
Её слова терзают моё сердце.
Оборачиваюсь к ней, вижу родное лицо, искажённое гримасой
ненависти.
Не верю, что всё это происходит со
мной.
— Если бы я знала, что твоя мать
стала шлюхой ледяных демонов, я бы ни за что не пустила её на
порог! Никогда бы не приняла такую как ты в семью! Какой позор! —
сокрушается она.
— Мама, что вы такое говорите? —
ужасаюсь я, никто не спешит её остановить, хотя мы находимся в зале
суда. Все наблюдают за внезапным представлением.
Хочу провалиться сквозь землю.
Скрыться от этого позора.
— Я тебе не мать! — Выплёвывает она,
краснея от злости. — Не смей меня так называть! Ты – порождение
нечистых! — она тычет в меня пальцем. Я не знаю, что мне
делать.
Оказываюсь одна среди толпы,
смотрящих на меня с ненавистью и гневом. Чувствую на спине
прожигающие взгляды.
— Я ведь посещала храм Виллианы,
проходила обучение… Любой скажет вам, что я владею истинным светом,
— не теряя надежды я продолжаю взывать к их разуму.
— Ты всё это время дурила нам
голову! — вместо ответа судьи восклицает моя… тётя?
— Довольно, — грохочет голос судьи,
заставляя всех присутствующих замолчать. — Содрать с неё
благородные одежды и украшения. Сжечь. Выдать подобающее её статусу
одеяние и выставить за ворота в пустошь. Привести приговор в
исполнение.
Глухой стук посоха заставляет
двигаться двух высоких мужчин, стоящих возле одной из стен словно
статуи.
Лишить девушку чести – прилюдно
раздеть её.
Я в ужасе озираюсь по сторонам, но
все лишь ждут представления.
— Не надо, прошу вас. Это всё
какая-то ошибка! — по щекам текут слёзы, я держу своё платье,
пытаясь не дать его снять.
Но мои сопротивления ничто для двух
гигантов. Каждому стражнику я чуть выше пояса и моё сопротивление
они встречают лишь с усмешкой.
— Отродью ледяных демонов нет места
на священной земле Виллианы! — выкрикивает кто-то из толпы.
Его поддерживают с других сторон. С
меня срывают платье, срывают всё.
Ежусь от холода, присев на корточки.
Щёки горят от стыда, сердце разрывает от боли, душу рвёт на части
от унижения.
— За что? — шепчу я едва слышно, не
знаю как укрыться от этих взглядов.
Передо мной падает рваный чёрный
балахон. Быстро подбираю его, чтобы прикрыться. С этого момента я
больше не часть семьи Балроу. Девушка, потерявшая честь прилюдно,
изгнанная в пустошь.
Накидываю плащ на дрожащие плечи.
Меня грубо толкают в плечо в сторону выхода.
— Мы же не изверги, так отпускать
девушку, — вдруг произносит судья. — Дать ей сапоги и нижнюю
одежду. Будь благодарна за нашу милость.
Милость? — острая злая
мысль мелькает в моей голове.
Но я принимаю эту подачку, понимая,
что в таком виде мне даже в Вестэлле на улице будет холодно, не то,
что в ледяной пустоши.
Одеться мне позволяют в какой-то
захламлённой коморке, где ужасно пахнет пылью и старыми прокисшими
тряпками.
Дешёвое, но чистое бельё лучше, чем
ничего. Но приходится оторвать часть от нижнего платья, чтобы
широкие панталончики не спадали с меня.
Остаться в городе мне не позволят.
Здесь все знают друг друга в лицо. Да и как только меня выставят за
ворота на границе снегов обратного пути уже не будет.
