18+
События книги происходят где-то в параллельной вселенной, совсем не
похожей на нашу.
Открыл глаз и сразу же захлопнул — боль прострелила мозг.
Провалялся на мокрой шконке ещё минуты две, пока мыслишки не
перестали мельтешить, и вот тогда у меня получилось догнать одну —
самую умную и трезвую из тех, что мимо пробегали. Она прозвучала
как-то так: «Где я?»
— Ты куда меня затащила? Чего я тебе сделал? — после того, как
во второй раз мне удалось чуток приоткрыть свой полусонный левый
глаз, поинтересовался у чувихи, сидевшей напротив.
Голова раскалывалась, язык обложился жёстким шершавым налётом и
был до омерзения сух. Правый глаз оставался наглухо закрытым,
потому что веки на нём слиплись. Пока глаз в толчке под краном не
промоешь или хотя бы ваткой не протрёшь, то хрен откроешь. Эту
фишку я просёк лет десять назад. Никогда не мог толком продрать
глаза на следующее утро после распития дешёвой сивухи. Ну, да,
тогда я ещё был тупорылым малолеткой–бакланом, вот и приходилось
мне пить то, что горит. Как вчера куражнулся с корешами, вообще не
помню, равно как и чувиху, которая уставилась на меня. На наших
дворовых шкур вроде не похожа. Или это… ночью по пьяной лавочке мы
её слегка обидели. Или нет? Не обидели? Не помню… что с башкой
творится… Пора пойти и проблеваться. А, нет, не выгорит — я же
связанный.
— Чего расселась, воды дай! Не видишь — сушняк замучил, —
прохрипел я.
— Тор, помоги страждущему, — усмехнулась она, но со своей
табуретки не сдвинулась.
Походу здесь их набралась целая кодла. «На этот раз попал
конкретно», — размышлял я, пока не услышал знакомый звук
открывающейся крышки от бутылки с газировкой. После этого немножко
успокоился. Раз пить дают, значит, убивать не будут. Живём пока.
Меня приподняли, чтобы залить в рот спасительную жидкость. «Фанта»,
— догадался я и быстренько выглохтил полторашку, пока не передумали
и не отобрали.
— Вы кто?
После приёма фанты язык наконец-то разболтался и развязался, а
изо рта отрыжкой вышли скопившиеся сивушные газы, которые мешали
мне нормально говорить и соображать.
— Какой толк от этого быдло-гопника?
— Тор, для нас каждый имеет значение. Посмотри, в каком он
состоянии.
— Думаю, это не наш случай, — засёк я краем уха перед тем, как
вырубиться и провалиться в никуда.
Сижу себе в новой студии, которую прикупил на днях. Как же мне
нереально фартануло и удачно подвалило, что я сам
смог провернуть такую выигрышную сделку и толкнул перепавшую мне по
наследству старую обшарпанную хату, в которой моя бабка–нищебродка
за сорок лет ни разу не замутила нормальный, человеческий ремонт.
Представляете, что там в её крысятнике было? Ловите бесплатно
лайфхак: я сходу разменял бабкину трёхкомнатную
панельку–девятиэтажку на вот эту чистенькую современную шедевру
домостроения. Моя теперешняя хата зачётная и крутая. Зацените:
компактная студия площадью четырнадцать квадратных метров на
тридцать четвёртом этаже. Я урвал её по льготной госпрограмме
«Доступный комфорт плюс ремонт и жильё».
Это что-то типа равноценного обмена всякого в хлам убитого
старья, которое понастроили ещё лет сорок–пятьдесят тому назад, на
современную, продвинутую квартиру–новостройку. По госпрограмме мне
и ремонт на халяву сделали — заселяйся и кайфуй. Нее, я не лошара
какой-нибудь, мне не впёрлось самому обои клеить и линолеум ложить.
Поэтому я всё просчитал и из-за ремонта париться не буду. Лучше на
компе в танчики погоняю, книжки в интернете почитаю и потом на них
отзывы–комменты настрочу. И пока я занимался своим любимым делом,
меня обслужили как артиста: тётки–малярши подгребли, хату мою новую
цветочками обклеили, сантехнику прикрутили, на пол линолеум
набросили. Рваный местами, сволочь, но это ничего — на изоленту
завтра разорюсь и с двух сторон все трещины проклею.
