Монастырь Преобладающего Молчания
У монастыря Преобладающего Молчания отсутствовала входная дверь. Сестра Ванда Магдалена поднялась по ступенькам, по привычке пытаясь нащупать дверную ручку, но безуспешно. После нескольких неудачных попыток она поджала губы и немного постояла, уперев руки в бока. Затем внимательно осмотрела широкий дверной проём. Там красовались три новенькие стальные петли, ни с чем, правда, не соединённые. По счастливой случайности сестра Ванда несколько лет назад приняла решение выйти на пенсию и покинула свой монастырь Почти Молчания. Теперь она могла говорить всё что вздумается, а ей действительно было что сказать в ту минуту.
– Большой Эл! – крикнула она. – Где ты? Немедленно повесь входную дверь! Как можно называть это место монастырём Преобладающего Молчания, если дверь не ограждает его от внешнего шума!
Но Большой Эл, мастер, отвечавший за ремонт нового здания, не появился и даже не отозвался. Сестра Ванда вздохнула. Насельники монастыря Преобладающего Молчания ещё вчера окончательно перебрались в дом № 65 на Монастырской аллее в городе Вашингтоне. Однако в новом здании повсюду валялся строительный мусор и осталось множество недоделок. Например, свет включался не везде. Краны горячей воды отчаянно гудели. А вышеупомянутую входную дверь надо было снять и повесить заново, чтобы она закрывалась как надо. Сестра Ванда никогда не довольствовалась малым и потому представила Большому Элу длинный список недоделок, снабжённый чёткими инструкциями по каждому пункту. Срок окончания работ тоже был чётко обозначен. Всё следовало привести в идеальное состояние к шести часам вечера сегодняшнего дня. В противном случае Элу бы не поздоровилось. Но, похоже, кто-то из рабочих дверь снял, а на место поставить так и не удосужился.
Сестра Ванда вошла в холл, лавируя между грудами пустых картонных коробок. Здесь-то она и увидела прислонённую к стене дверь, на которой сияла табличка:
Монастырь Преобладающего Молчания
открыто для посещения.
Рядом крутилась какая-то маленькая девчонка – спутанные чёрные волосы торчком, выцветшая розовая футболка. На футболке красовался рисунок: велосипед, а пониже надпись «Велосипед» крупными печатными буквами. Девочка искоса посмотрела на сестру Ванду и вцепилась руками в подол футболки явно размера на два больше, чем нужно.
– Боже мой, снять входную дверь с петель и поставить её здесь, внутри! – воскликнула сестра Ванда, бродя среди коробок, а затем приказала девочке: – Пойдём со мной!
Она взяла малышку за руку и отвела её в служебное помещение. Там они уселись за большой стол Ванды напротив друг друга.
– Что ж, дитя моё, – произнесла монахиня и достала жёлтый блокнот и остро заточенный карандаш. Жёлтые блокноты и остро заточенные карандаши имелись у неё в изобилии. Так как все монахи монастырской общины дали обет хранить Преобладающее Молчание, то, когда сестра Ванда вышла на пенсию, монастырь предложил ей работу. Ведь теперь она могла заниматься тем, что требует разговоров, а совсем не молчания. Например, отвечать на телефонные звонки, договариваться о том, чтобы всё необходимое доставлялось куда и когда нужно, обсуждать с мастерами график обслуживания и починки стиральных машин, а также контролировать строительство нового здания монастыря. Ванда всегда ответственно относилась к делу и во времена монашества крайне редко нарушала обет Молчания. Она до сих пор продолжала носить чёрное одеяние монахинь обители Почти Молчания, так как считала, что оно вызывает почтение у тех, кто сомневается в её полномочиях. Простое чёрное платье почти не отличалось от традиционных монашеских одежд, а орден Почти Молчания не требовал покрывать голову затейливыми головными уборами, и сестры прекрасно обходились без них.
