– Женщина, можно к вам обратиться? – слышу откуда-то слева и, вздрогнув, останавливаюсь. Что со мной не так? Третий за последние полчаса поклонник зеленого змия, явно отдавший ему всю свою трепетную натуру, обращается ко мне, тревожно заглядывая в глаза. Что со мной не так? Почему ко мне пристают только алкоголики, бомжи и водители транспортных средств, когда я невпопад перехожу дорогу? Буркнув, что обращаться ко мне не стоит, продолжаю диалог с объяснением причин и использованием ненормативной лексики, правда, лишь мысленно. Несчастная жертва абстинентного синдрома грустно пожимает плечами и отправляется в поисках другой, более сердобольной души. Что со мной не так? В порыве отчаяния достаю из сумки зеркальце и разглядываю свою физиономию. Конечно, не красавица и форма носа оставляет желать лучшего, и лицо слишком круглое, но не чудовище же все-таки! Щеки и неудавшийся нос красны от приветливого ледяного апрельского ветра, но это тоже не повод, чтобы стать объектом столь пристального внимания не самой лучшей части другой половины человечества. «Жизнь – не сахар и мед, а иголки и булавки, – со вздохом повторяю афоризм одной своей мудрой родственницы. В отчаянии продолжаю список: – «… гвозди, вилки, ножи, топоры и.…», – сделав несколько шагов, принимаю на себя ощутимую порцию снежной массы, вылетевшей из лопаты, которой рьяно орудует мужик, чистящий обочину тротуара.
– Ох… блин… простите… – выдает он, застыв с лопатой в руках и уставившись на меня
– Да что вы, не извиняйтесь, можете еще раз кинуть! – отвечаю, стряхивая грязный снег со светлого пальто и мысленно добавив к списку жизненных испытаний лопату.
– Зачем? – удивляется он, кажется, вполне искренне.
Не найдя, что ответить, продолжаю опасный путь по приветливому бульвару, мимо обиженных берез с замерзшими на ночном морозе почками, которым они так легкомысленно позволили набухнуть, поверив коварному апрелю, подразнившему солнцем, а затем вдруг проникнувшемуся необъяснимой неприязнью к пробуждающемуся миру.
Бульвар заканчивается перекрестком, в полусотне метров от которого две стандартные девятиэтажки эпохи «Каждой семье – по семейному гнезду!» зажали плоское здание банка, куда я и направляюсь, чтобы решить очередную, регулярно возникающую проблему с расчетным счетом убыточного предприятия, в котором я тружусь на благо своего тощего кошелька. На перекрестке порыв ледяного ветра на секунду лишает дыхания, и я, не помню в который раз за сегодня, чертыхнувшись, бегу вперед, не взглянув на расцветку светофорного глаза… скрип тормозов и капот белой Тойоты замирает в шести сантиметрах от моего застывшего от ужаса бедра. Сползает вниз боковое стекло, из машины высовывается водитель и начинает высказывать свое мнение обо мне и моих умственных способностях. В принципе, он прав, а я не права, но в данный момент это не имеет значения, поскольку последняя капля уже упала в стакан, и он оказывается наполненным доверху. Я посылаю водителя в далекое неведомое место, на что он тут же реагирует, охарактеризовав мою внешность, а заодно и внутренние качества, совершенно, между прочим, ему неизвестные ему. «Может быть, тебе еще и Принца на белом коне подать?» – этой фразой он заканчивает свою речь и уезжает в теплой машине, а я отвечаю «Подайте!» и остаюсь на дороге, в холодном апреле, совершенно несчастная и злая.
Посещение банка не приносит облегчения. Вывалившись на улицу, пару минут стою, размышляя, пойти ли пешком, преодолевая трудности и препятствия, или дожидаться автобуса, дрожа на остановке, открытой всем ветрам. Ожидание сродни приятным ощущениям от движения вилки по стеклу. Подняв воротник, шагаю по тротуару, стараясь успокоить себя мыслью, что иду все-таки не по бескрайней снежной равнине, где в полусотне километров вокруг нет ни одной живой души, а по родному городу, в котором имела неосторожность родиться и прожить свои … цать с хвостиком лет. Погрузившись в пессимистические мысли, неловко толкаю стоящую на тротуаре женщину, извиняюсь, но она вдруг ответно толкает меня рукой, другой указывая куда-то в сторону, откуда слышны истошные звуки автомобильных сигналов.
