Принцесса Хренова

Много ли вы знаете деревень, притаившихся среди крученых сопок? С широкими, вольготными улицами, сельской библиотекой и погостом на лысой и гладкой, как галечный камень, горе.

Это был целый мир между двумя поездками на автобусе из дома и домой. И неизбежная тошнота – в стареньких «пазиках», что курсировали по деревням, всегда пахло топливом, дерматином, вареными яйцами и сладкой газировкой «Аромат сливы» или «Буратино».

Знаете ли вы, где восьмилетней девочке спасаться от полуденного зноя? Надо бежать по Ононской улице, которая упирается в прохладную быстроногую речку. Затем повернуть налево и идти по узенькой тропке вдоль скал. Угрюмо насупившись, эти скалы упрямо нависают над совершенно крошечной тобой, защищая от палящего солнца.

Тут надо не забыть оторвать ивовый прутик. Очистишь его от тонкой молодой кожицы – и ну рассекать надвое прохладный прискальный воздух. Щух! Фьюить! И ни один комар с таким прутиком не страшен. Ни один паук с противной и липкой паутинкой, натянутой между кустами шиповника и боярышника.

Знаете ли вы, что на самой высокой скале, куда можно забраться с пологой стороны чуть ближе к деревне, лежат большие белые камни? В конце мая выпускники выкладывают из них надписи «9 А», «11 Б» или «Прощай, школа!»

Я любила бродить среди этих камней и трогать их прохладные шершавые бока. Иногда перекладывала в «3 Г» или «Верхний Шаранай» – много ли вы знаете деревень с таким названием?

А потом забиралась на самый высокий выступ скалы и жадно ловила ладонями солнце. Передо мной плавной лентой расстилался Онон, неся свои стремительные воды к величавой Шилке.

– Эге-ге-ге-гей! – набрав в лёгкие побольше воздуха, кричала я изо всех сил. – Мир! Ты меня слышишь? Не-е-бо! Привет космонавтам!

Мир отвечал тишиной, в которую погружалась деревня в послеобеденную жару. Высилась голубая даль с косматыми, похожими на кляксы облаками. Квохтали куры из ближних сараев, потревоженные громким криком. Тёплый ветер трепал выгоревшие на солнце волосы и приносил самые душистые запахи: черёмухи и моего деревенского детства.

Как называется ваша деревня? Есть ли она на картах? Живут ли там люди? Есть ли там мир?

Старенький «пазик» глухо кашлянул, вспугнув сонных воробьев на ветхой крыше остановки. Затем фыркнул бензиновым облаком и открыл скрипучие двери. В предрассветное утро из автобуса вышли двое ростом метр с кепкой.

– Ебушки-воробушки! – загоношилась на проводах птичья братия. – К Катерине Васильевне внучата приехали. Отсидимся в соседнем селе.

Нетрудно догадаться, что этими двумя были восьмилетняя я и брат Денис. Он совсем ненамного старше, всего-то на год и три месяца, зато нос задирает, будто ему все двенадцать.

Дорога до дома пролегала под горой, мимо деревенского кладбища и колодца, которым уже давно никто не пользовался. Ходу десять минут, но мы, увлеченные созерцанием окрестностей, ползли едва ли не час. Лупили палками молодую крапиву, росшую вдоль покосившихся заборов, и долго кричали в колодец, вызывая эхо.

– Солнечный круг, небо вокруг – это рисунок мальчишки, – нестройно тянули мы, гордо вышагивая по задворкам бабушкиной усадьбы. Сердце вырывалось из груди, предвкушая очередное замечательное лето. В воздухе витал дух парного молока – деревенские хозяйки уже успели подоить коров.

– Тузик! Тузик! – мы заорали что есть мочи и кинулись к будке с любимой собакой.

Пёс, с которым у нас сложилась неземная любовь, бросил косточку и залился громким приветственным лаем. Зуб даю, он единственный был рад нашему приезду, гикам и свистопляске. Остальная живность попряталась по насестам и стайкам.