Глава 1. Городские трущобы или как меня хотели убить
Когда умерла от инфаркта мама, я думала, что не переживу её кончины. Время остановилось, только по-прежнему регулярно день сменялся ночью, а ночь днём, на кухне по-прежнему подтекал кран, за окном сигналили машины и на лавочке смеялись подростки. Всё вертелось по кругу, а я находилась в круге и испуганно озиралась по сторонам. Я была совершенно беспомощна в этом мире и не потому, что молода, возраст не имел значения, просто я привыкла к маминой опеке и терялась, когда не к кому было обратиться за советом.
– Лиза, – как-то вечером забежала ко мне соседка по лестничной клетке Тамара Ивановна Рухлина. – Нельзя тебе оставаться одной, надо выходить замуж.
– За кого? – усмехнулась я и подумала, что некрасива. Мышиного цвета волосы, большие серые глаза под очками и курносый нос не придавали лицу очарования. Что мне в себе нравилось, это рот – небольшой, пухлый и соблазнительный, но мужчины чаще смотрят в глаза, а потому шансов у меня не было.
– За племянника моего, – отозвалась соседка. – Вот ты медицинский институт окончила, будешь для семьи ангелом-хранителем. А у Толика специальность на руках, в любую организацию плотником устроится. К тому же, тебе уже двадцать два, в девках засиделась. Завтра он приезжает из Сосновки, готовься.
Сразу оговорюсь, Сосновка – это районный центр, находится в ста восьмидесяти километрах от наших городских трущоб.
И я стала готовиться, так как не могла больше находиться одна. На работе, а я работала участковым педиатром, дни проходили быстро, а вот дома я всеми вечерами смотрела на мамин портрет и плакала.
Папы у меня не было, он бросил нас, когда мне исполнилось три года, уехал из страны и затерялся, даже алименты обошли меня стороной. Так что пока я не стала приносить зарплату в дом, финансы пели романсы. А сейчас жить бы и жить, да мамино сердце сдало от перенапряжения и сахарного диабета.
Действительно, на следующий день прикатил коренастый рыжий парень, он по-хозяйски разглядел меня, с одобрением хмыкнул, мол, подходит, потом обошёл двухкомнатную квартиру и предложил выйти за него замуж.
«Так скоро»? – удивилась я, но согласилась.
Я привыкла соглашаться.
Тамара Ивановна повеселела, потёрла руки и провозгласила, что свадьбу будем играть скромную, без излишеств. А ещё приказала завтра идти в загс, чтобы подать заявление.
– У меня там знакомые, – поделилась она. – Распишут через неделю.
Всю неделю мы с Толиком Зайцевым вечерами ходили в парк, ели сладкую вату, мороженое и катались на качелях. Я стала потихоньку успокаиваться, а к свадьбе впервые за много дней после смерти мамы улыбнулась. Не сказать, что мне нравился конопатый жених, но он был обходительным и рассудительным. Слишком рассудительным. Например, сразу решил продать свой сельский дом и на вырученные деньги обменять двушку на трёшку.
– Нужна будет детская, – заявил Толик, – но пока рожать не будешь, надо заработать на автомобиль.
– И то верно, – кивнула я.
Свадьбу сыграли в квартире Тамары Ивановны. С моей стороны пришли сотрудники, с Толиной никого не было, даже муж Тамары Ивановны куда-то исчез.
– Уехал по делам, – отмахнулась от вопросов соседка.
– А родители Толика? – во время нахождения на балконе поинтересовалась я.
– Умерли они, – поджала она губы. – Все умерли, и сёстры, и братья.
«Как умерли? Почему муж ни единым словом не обмолвился, что сирота», – стали метаться в голове мысли. Я вздохнула и вернулась на почётное место за столом.
Гости смеялись, поднимали рюмки, кричали «горько!», я покорно подставляла губы и думала о словах Тамары Ивановны. Жалеть Зайцева или нет, я не знала. Выглядел он совсем не несчастным.
