– Саша! Ты дома? – открываю дверь квартиры, прислушиваюсь.
В квартире тихо и темно. Саша спит, наверное. Смотрю мимолетом на часы на стене. Подсвечиваемые стрелки как раз показывают полтретьего ночи.
Сейчас быстро душ принять и спать.
У меня была тяжелая неделя – сплошные перелеты. Издержки профессии стюардессы.
Защелкиваю дверь на замке и тут же вижу, что в комнате загорается свет. Но повернуться не успеваю. Только задыхаюсь от ужаса. Потому что чья-то вонючая рука накрывает мой рот.
Меня грубо хватают, приподнимают и несут в комнату. Швыряют на диван и я отползаю, видя, что в комнате сидят два мрачных бородатых мужика, а третий такой же бородатый и страшный принес меня. Он подходит к тем двоим, выставляет стул и плюхается на него.
– Что за соска? – спрашивает один из мужиков, ковыряясь зубочисткой во рту.
Взглядом своим меня насквозь прожигает. Я вся сжимаюсь и еще отползаю к краю дивана.
– Девка рыжего, похоже, – отвечает тот, который меня принес. Берет бутылку воды со стола и громко пьет.
– Слышь, кукла, ты кто, а? За каким хером здесь? – первый наклоняется ко мне и словно изучает меня.
– Я, – сглатываю, чувствуя невероятную сухость во рту. – Я Татьяна. Я здесь живу.
Мужики переглядываются и тот, что спрашивал меня, хмыкает.
– Что ж, Танюха, попала ты в самую задницу! Рыжего знаешь?
– Ккккого? – я трясусь от страха.
– Этого, – второй мужик сует мне перед лицом телефон, на экране которого фотография Саши.
– Саша? – вырывается у меня и я понимаю, что совершаю ошибку.
– Знает, – хмыкает мужик. – Давай, тащи ее. С собой заберем! – и встает.
Ко мне подходит опять тот самый амбал, который притащил меня из коридора.
– Куда? Я не пойду! Отпустите меня! – я пытаюсь сопротивляться. – Я ничего не знаю!
– Зато ебарь твой знает! – гогочет мужик.
– Слушай, сюда, сучка! – первый мужик грубо хватает меня за подбородок и трясет. Впивается в меня пугающим взглядом. – Твой рыжий нам денег должен. Должен, а решил скрыться.
– Саша? – произношу дрожащими губами.
– Не перебивай, блять! – и неожиданный хлесткий удар по щеке.
Мне кажется, я дышать перестаю. Больно.
– Так вот, – рычит бандит. – Он думает, что самый умный. Взял денег у хороших людей и решил сделать им плохо. Не отдавать. А так нельзя. Нельзя. Поэтому ты поедешь с нами.
Молчу, боясь расправы, но мне кажется, мужик без труда читает вопрос в моих глазах.
– Зачем? – да, он понимает, что я хочу спросить у него. – Ну, вдруг этот мудак не совсем пропащий и решит тебя освободить? Хотя…
И он вдруг грубо хватает меня за грудь и больно сжимает ее.
– Если не вернет долг до завтра, нам будет хоть какая-то компенсация! Что скажете? – кивает своим дружкам.
– Соска зачетная! – гогочут они. – Отработает! Все дырки обработаем! – и жуткий гогот.
– А потом… – зловеще склоняется ко мне бандит. – Потом продадим ее! Ахмет как раз приехал за новой партией!
– Да! Хоть что-то поимеем с этого козла!
– В машину ее! И документы и телефон забери! Вон ее сумка! Проверь!
Не успеваю опомниться, как мне на голову надевают какую-то тряпку, рот затыкают кляпом и больно сдавливая руки и ноги, тащат вниз. Я дергаюсь в надежде, что хоть кто-то попадется на их пути, но, видимо, зря надеюсь. Все-таки, ночь на дворе.
Прохладный воздух обдувает тело и я понимаю, что мы уже на улице. Я все еще предпринимаю попытку закричать.
– Куда ее? Назад? – слышу грубый голос.
– В багажник давай! Нахуй она сзади нужна? Ишь, какая шустрая! Не угомонится никак!
– Веселее будет, если этот урод бабки не принесет! – гогочет третий амбал. – Ух, сучка! – и грубо хватает меня за попу.
Дергаюсь, но тут же меня пихают куда-то. Я больно ударяюсь головой и, похоже, отключаюсь. Последнее, что слышу, – это хлопок двери и визг шин.
