Эта история могла бы стать одной из тысячи других историй о
Золушке: жил-был принц и встретил он бедную, но сказочно красивую
девушку. Полюбил её, взял в жёны, и жили они долго, счастливо и
никогда не умирали.
Могла бы, но, увы, в этой истории всё иначе.
***
В прачечную забегает Светка и, прикрыв за собой дверь, плюхается
прямо на ворох только что выглаженных белоснежных простыней.
Простыней, которые, между прочим, складывала я!
— А что у меня е-есть... Ни за что не угадаешь!
— И угадывать не подумаю! Слезь! — легонько сталкиваю подругу и
откровенно злюсь, что столько времени зря угробила.
— Нет, а ты всё-таки попробуй! Тебе точно понравится, уверяю...
– и, не дождавшись никакой реакции: — Ладно, смотри, тада-а-ам!
Жестом заправского фокусника Светка вскидывает руку, прежде
спрятанную за спиной, демонстрируя мне два билета.
— Ну? И что скажешь?..
... и смотрит на меня так, словно я должна сейчас же запрыгать
от безудержного счастья.
— И что это такое?
— А ты пораскинь мозгами! Ну! Что у нас скоро намечается??
Подсказка: кое-что супер-грандиозное!
— Концерт "Скриптонита", что ли? — меня осеняет. — Нет, Свет,
прости, но я пас. Ты же знаешь, что я вот эти твои музыкальные
предпочтения, мягко говоря, не совсем разделяю...
— Да нет же! Думай ещё! Открытие чего у нас скоро?
— Открытие чего? — перекладываю простыни и честно пытаюсь
вспомнить, что же у нас в городе скоро открывается. — А! Торговый
центр, который на месте старого кинотеатра строят?
— Извини, Злат, но ты иногда ужасно тупишь! — Светка обегает
меня и прилипает с другой стороны. — Ресторан шикарный у нас в
правом крыле открывается! Послезавтра! Ты совсем, что ли?!
— О, Господи, Немоляева, по-твоему, у меня дел вообще никаких
нет, кроме как день и ночь думать о том, что Шелест свои владения
расширяет? — мягко отодвигаю от себя подругу и разглаживаю ладонью
идеальную поверхность простыни. — Я не официанткой на его кухне
работаю, а горничной в его гостинице, поэтому меня его харчевня вот
ни капли не трогает.
— А зря вот не думаешь. Зря! — Светка снова меняет локацию,
присоседившись уже справа. — Между прочим, на открытии этого
ресторана все шишки города соберутся: бизнесмены, миллионеры,
слышала, что даже, возможно, сам мэр с женой будет! Ну ты прикинь –
мэра города живьём увидеть!
— Интернет открой и посмотри, ряха – во, — надуваю щёки и
выпучиваю глаза. — Ужас, если лицо мэра – это лицо города, то у
меня для нас плохие новости.
Светка хохочет – живо так, с чувством, даже слёзы в уголках глаз
выступили. Впрочем, ей дай только повод.
— Всё равно круто будет его увидеть. Может, даже сфоткаться
вместе получится, - отсмеявшись, с благоговением глазеет на свои
билеты, водя указательным пальцем по выпуклым буквам. — Да и
вообще, побывать на таком мероприятии – это честь. Если ты входишь
в круг даже шапочных знакомых Шелеста – ты элита. Кого попало на
открытие не пустят, только по пригласительным.
— И ты хочешь сказать, что это они и есть? — киваю на два
продолговатых прямоугольника в руках подруги.
— Именно! Два пригласительных на открытие "Опиума". С пылу с
жару, ещё типографской краской пахнут.
— И откуда?
Лицо Немоляевой расплывается в глуповатой улыбке:
— Откуда... — хмыкает. — Илья подогнал, — и тише: — Только
смотри – никому!
Илья – администратор гостиницы "Адмиралъ", в которой мы со
Светкой работаем уже второй год. Вернее, я – да, работаю, а эта
вертихвостка только и делает, что треплется по углам с коллегами и
тащит домой всё, что плохо лежит: полотенца с эмблемой гостиницы,
тапочки, халаты, пузырьки шампуней, даже вилки – наша с ней съёмная
на двоих квартира под завязку этим барахлом завалена.
Но это ещё что – если кто-то из клиенток забудет на краю
раковины серьги и кольцо, Светка не погнушается прибрать к рукам и
их.
