Мы знаем, что собачий век, очень не долог. Знаем, но подпускаем к сердцу наших питомцев так близко, что расставание с ними становится нашей большой печалью
Господи, ну что же сегодня так тяжело стало. Все суставы ноют и ноют так, что спасу нет. Хочется чего-то вкусненького, да в горле все пересохло. Сердце иногда, так застучит, что думаешь вот, вот выскочит из груди. Надо заставить себя встать, пойти на кухню и попить водицы, потом походить по комнатам, размять свое тело, может быть легче станет. Но даже голову поднять и то трудно, все так и крутится, и вертится. А когда-то!
Я, Бой Кинг, из рода Родезийских риджбеков, говорят – гроза африканских львов. Родился восьмого августа. В помете я первенец. А всего нас шестеро, сестер и братьев. Постоянно боремся, то за место у сосков матери, то за сухой корм и сублимированное мясо. Есть хочется всегда, даже дрожь берет. Находимся в замкнутом пространстве, а так хочется на волю, но не пускают, говорят еще маленький.
Приходят какие-то люди, осматривают каждого, потом молча, колют что-то. Иногда бывает больно, но они не обращают внимания. Потом опять приходят люди, но другие, о чем-то разговаривают между собой, потом им показывают нас.
Недавно, так унесли сестру. Слабенькая и робкая она была, братья, и другие сестры всегда пытались отпихнуть ее от еды. Как мог, защищал ее, жалко было.
Вчера приходили двое. Сначала к ним подошла моя мать, обнюхала их, потом кивнула мне, если возьмут, соглашайся мол, люди хорошие. Через неделю пришли опять. Поговорили о чем-то с хозяевами, потом выпустили меня.
Сразу бегу к этим людям, тюкаюсь носом в их колени, как бы убеждаю, что не прогадают, только возьмите. Они опять говорят между собой, передают что-то хозяевам, а потом берут меня на руки и несут к двери. Не сопротивляюсь. Замираю от счастья, меня взяли. Меня взяли теперь настоящие хозяева, а этот будет моим Хозяином, он приятно пахнет и от него веет надежностью, не бросит.
Затем машина. Дорога. Привозят и опять несут куда-то на руках. Не сопротивляюсь. Заносят меня в свое жилище и опускают на пол. Ощущаю новые для себя незнакомые, но очень вкусные запахи. Бегом осматриваю все закоулки. Как много места, какой простор. Оглядываюсь по сторонам и опять бегаю из угла в угол. Наконец, останавливаюсь, и меня тут же окружают люди и смотрят на меня с улыбкой. Бабушка, которую все называли бабуля, тяжело вздохнула и произнесла: «Ой, какой же ты худенький, одни кости».
Ведут на кухню, а там, на подставке две миски. Одна с водой, другая с кормом. В животе заурчало, хочу есть. Набрасываюсь на еду и тут же ее съедаю. Попил водички, но от мисок не отхожу. Может еще, что-нибудь дадут. Столько еды мне там не доставалось, а тут на одного, но все равно – голодно.
Как-то вечером повезли в клуб Родезийских Риджбеков, знакомиться с председательшей. Она мне не понравилась. Смотрела на меня небрежно, тяжело вздыхала. Говорила с укором, что я, мол, очень худой. Вернулись домой, а там мне все рады. Как хорошо!
Бабуля насыпает в мою миску еды, от голода скулы сводит, а Хозяин не разрешает. Говорит «Нельзя». Пытаюсь ослушаться, и тут же получаю по-морде. Потом дают добро и говорят «Можно». Набрасываюсь на еду. Через несколько минут, хозяин лезет в мою миску, я возмущен, рычанием показываю свое неудовольствие и опять получаю по-морде.
Постепенно начинаю понимать, что Хозяин и его окружение для меня неприкасаемые, я младший член стаи и должен вести себя соответствующим образом.
Сегодня впервые вывели на улицу. Сколько запахов, сколь всего всякого, даже не знаю, куда сунуться вперед. Но Хозяин не разрешает, ругается, да и поводок так же не позволяет проявить самостоятельность и познать неизвестное.
