Просто 4

1955 год, 30 марта. Это день моего рождения. Мои родители познакомились в посёлке Горенка Рязанской области. Отец после окончания института работал главным инженером карьера, а мама приехала на стажировку после техникума.

Их детство и юность пришлись на военные и послевоенные годы. У взрослых было достаточно других первоочередных забот, а, фактически, дети были предоставлены сами себе. Никто не читает нотаций, лекций по правилам хорошего тона. Хотя, мама училась в женской школе, там им преподавали танцы, именно правила хорошего тона, правильную осанку, манеры поведения, правила ведения беседы. Её отец был строгим родителем. Запрет на косметику, приходить домой не позже 10-00, и всякие всевозможные ограничения.

Когда мама уходила гулять, её отец садился в кресло напротив входа и ставил пустое ведро у двери. Опоздание лишало гуляний на несколько дней. Мама всегда с обидой вспоминала все эти запреты и наказания. Конечно, после окончания техникума и направления в посёлок Горенка, наступила свобода. Никакого контроля, никаких запретов. Роман, любовь, а потом появился я. Конечно, неожиданно, но, ничего не поделаешь.

Жили они в самом заштатном бараке, без коридора и крыльца, где с улицы сразу заходишь в комнату, которая является ещё и спальней, и кухней. За спиной у мамы входная дверь. И за ней уже улица. Ничего, настроение прекрасное, и даже вышивает крестиком. Я помню эту вышивку. Детского садика, конечно, также нет.

Я родился в Подольске, там жили родители мамы и на время родов она уехала к ним. Я люблю своих бабушку и дедушку. На фотографии мама перед родами в саду во дворе дома родителей.

Дед женился второй раз, первая жена во время войны оставила детей тётке и уехала. Она оставила троих детей, Володя старший, мама младше, и Валера. Валере было шесть лет, матери десять и Володе лет четырнадцать. На фотографии мама матери (в белой шапке) с сестрой.

Володя попал в плохую компанию, воровал, сидел, дед с ним не общался. А вот двоих младших и тянула тётка. В то время они жили в Казани. Дед после Победы вернулся с авиационным полком в пригород Москвы – Кузнечики, там они стали базироваться. Дед был военным лётчиком, закончил войну капитаном. В Подольске лётчикам всего полка построили дома. У деда был адрес: 2-Пилотная. Были и первая, и третья. Целыми улицами жил полк. Когда дед узнал, что жена уехала, он женился на вооруженнице их же полка. Мария Ермолаевна. Дед забрал детей и Мария Ермолаевна сразу стала матерью троих. Прекрасная, добрая и спокойная женщина. Мама и Валерик её любили. До 1960 года дед служил, а потом по представлению Хрущёва военная авиация стала сокращаться и деда отправили в запас. В 1952 году у них с Марией Ермолаевной родилась дочь Галя.

Потом родился я.

Счастливый отец взял бабушку и дедушку и приехали забирать меня в роддом на стареньком Козле. Так назывался Горьковский внедорожник ГАЗ-69. Потом вернулись в Горенку, отец работал, мама нянчилась со мной, я – рос. Один раз лежал на спине на диване, а ведь даже ползать не умел. Электрическая плитка стояла на полу около дивана, комната была маленькая, места мало. Мама поставила вариться суп и отвлеклась. И я нырнул вниз головой в эту кастрюлю с кипящим супом. Телефонов тоже не было. Мама позвала соседку, которая была более опытной матерью, они смазали меня всего подсолнечным маслом, и всё. Ни врачей, ни скорых помощей, ни реанимации. Кожа вначале вздулась вся пузырём, а потом слезла чулком. Шрамы, конечно, остались, но, под волосами не видно. Я долго не разговаривал, врачи говорили, что это после такого стресса. Потом стал разговаривать, но, очень заикался. Начинал слово и не мог его закончить.