Стоило мне выйти за пределы территории Корпорации Феникс и сесть в транспортер, как ощущение силы и уверенности меня покинуло.
Это было похоже на то, как в игре прекращало действовать умиротворение после погружения.
Но на этот раз всё было реально. Я действительно только что устроил сцену жесткого отказа в офисе главы создателей Новой Жизни.
Я отказался от возможностей, за которые был бы готов пойти на что угодно совсем недавно.
И всё это – просто поверив голосу в своей голове.
Может стоит зайти на проверку в медблок? Может это всё просто в моей голове? Нейрошлем сломался, повредил мой мозг и теперь я совершил непоправимую ошибку, поддавшись начинающемуся безумию?
Нет. Надо верить себе. Я чувствую, что это правда. Я знаю, что это правда. А то, что я сомневаюсь говорит о том, что мой мозг в норме. Безумец не способен осознать собственное безумие.
Я закрыл глаза и начал глубоко и медленно дышать, так же, как и когда активировал погружение в игре. На меня нахлынуло умиротворение.
– Упорядочивающий?
– Да, Эндрю?
– Почему погружение работает в реальности?
– Потому что это просто способ связи со мной.
– А чувство умиротворения?
– Метод снижения нагрузки на сознание при резкой смене окружающей реальности.
– Понятно. А еще что-то из игровых навыков можно в реальность перетянуть?
– Нет.
– Почему? Если ты не часть игры, а часть общей системы, почему ты не можешь выдать мне что-то еще? Я мог бы с помощью магии убедить людей в том, что мы в симуляции и всё закончилось бы куда быстрее.
– Нельзя. Ни в коем случае нельзя разглашать эту информацию.
– Почему?
– По той же причине, по которой у меня занял столько времени поиск кандидатов на выполнение этого задания. Совсем не каждый разум способен вынести осознание нереальности своего бытия. Это может нанести непоправимый ущерб процессу выгрузки колонистов, а именно формированию их нейронных связей.
– Как всё сложно-то…
– К сожалению. Я уже тебе говорил, что это самый крайний способ.
– Значит, придется повозиться.
– Да.
Я открыл глаза. Чувство спокойствия еще на какое-то время осталось со мной.
Транспортер прибыл и я покинул его, направившись к квартире.
Но прежде, чем я подключился к игре, ошейник выдал сразу несколько сообщений. Сообщения были от друзей, они были полны недоумения и возмущения. Я смог лишь сказать, чтобы собирались у меня, поскольку они не уточняли в чем дело, а сам я понять не успел.
Друзья прибыли почти одновременно, а потому я только и успевал впускать их в квартиру.
Когда все были в сборе, я задал вопрос:
– Так в чем дело-то?
– Не придуривайся! – тут же весьма зло заговорил Брендон.
Он почти кричал.
– Феникс прислал нам запись твоего общения с директором. Что это вообще за хрень была? Ты понимаешь, что ты сделал?
И тут я всё осознал. Пусть напрямую навредить мне Морис и не может, но ничто не помешало ему просто показать мои деяния тем, кого они тоже касались.
– Зачем, Эндрю? Мы всё это время только об этом и мечтали! Ради чего ты отказался? Ради глупого квеста в игре, которая никуда не делась бы? – Тони напротив не столько был зол, сколько огорчен и разочарован, когда он говорил явно чувствовалось, что он готов заплакать. А если уж он, будучи фанатом «Новой Жизни», так отреагировал, страшно подумать, что творится в голове у остальных.
Я даже не мог понять, что же мне сказать. Всё это застало меня врасплох. Я был совершенно не готов и даже не думал, что мне могут понадобиться реалистичные оправдания. Вот теперь в наказание за мою беспечность 4 пары глаз сверлили меня, обуреваемые множеством негативных эмоций. Мэри была на удивление спокойна и даже ободряюще улыбнулась мне, когда я перевел на нее взгляд. От этого мне стало немного легче.
