Бухарест, родной Бухарест
«Бухарест, родной Бухарест» – произнёс Натаниэль с ноткой болезненной ностальгии. Худой, не слишком высокий, парень с блондинистыми волосами средней длины, высокого роста. Он посмотрел сверху вниз на старшую сестру. Даниэль оглядывалась вокруг растерянная и в то же время озадаченная. По коже девушки то и дело бегали ледяные мурашки. В голове вился рой мыслей. Возвращение в город её детства, на родину которая казалась ей прекрасным далеком многие годы, вызывало в Даниэль два противоречащих чувства. Боль и невыносимая скорбь от того, что последний раз они приезжали сюда пять лет назад вместе с родителями. Родители Даниэль и Натаниэля умерли четыре года назад, вскоре после возвращения из Румынии. Даниэль тогда было всего восемнадцать лет. Она ждала поступления в университет искусств и предвкушала веселую, развязную и шумную, счастливую студенческую жизнь. Тогда семья Ёнссон жила в Шотландии. Новой для них на тот момент стране, ведь сколько Даниэль себя помнила они вели кочевнический образ жизни. Жили в Румынии, России, Швеции и Шотландии. Хотя Даниэль и не любила переезжать, теряя друзей, в то же время были в этом и свои плюсы, некоторые друзья все же оставались на связи, а владение практически в идеале более чем пятью языками пошло бы на пользу любому. Но всё это, стиралось из памяти после столь сильного морального потрясения как смерть родителей. У Натаниэля с Даниэль не было абсолютно никого. Бабушки с дедушками умерли ещё до рождения Натаниэля. Сестер или братьев у их родителей тоже не было. Поэтому все легло на хрупкие плечи Даниэль…
Так же девушка испытывала радость от того что она вновь здесь. Она риехала в город являющийся олицетворением её родителей. На глазах выступили слёзы. Пятнадцатилетний Натаниэль стал тормошить сестру за фиолетовый рукав её спортивной кофты одетой поверх чёрной маечки на узких брительках, обтягивающей, тонкую талию Даниэль. Спустя секунду она повернулась к брату.
«Даниэль» – нахмурив лоб, произнёс он. Девушка незаметно смахнула с раскрасневшихся глаз, тонкими бледными пальцами, слезинки. И поспешила успокоить раздосадованного её состоянием брата.
«Всё в порядке» – сказала она и виновато отвела взгляд, затем через силу улыбнулась и вытащила из кармана обтягивающих чёрных джинс жемчужный телефон. Набрала номер. И вскоре из трубки послышался громкий женский голос, риэлтора – Вивьен, с ярким французским акцентом.
«Доброе утро» – произнесла Вивьен.
«Доброе утро, Вивьен. Это Даниэль Ёнссон, помните?» – спросила она, натянув на запястье рукав байки и принявшись его теребить. Заметив её волнение Натаниэль, взял сестру за руку. Она перевела на него взгляд и благодарно кивнула. Брат окинул её взглядом как бы говорящим: «Все в порядке. Не переживай»
«Ах, конечно помню! – словно раскат грома, воскликнула Вивьен. Женщина странно расставляла ударения в словах.– Мы с вами встречаемся через час на Липсикань двадцать четыре».
«Отлично, значит всё в силе» – просияла Даниэль и с облегчением выдохнула.
«Да. До встречи!» – вновь воскликнула женщина и, не дожидаясь ответа от Даниэль, положила трубку.
