В Смольном стояла суета, как в полуденном муравейнике, несмотря на то, что над Невой уже сгустились сумерки, зажглись огни на мосту Петра Великого. По коридорам, лестницам – одни вверх, другие вниз носились матросы, увешанные полупустыми пулеметными лентами, вооруженные солдаты, комиссары в кожанках, гражданские курьеры и секретарши. Девиц было немало – здесь, в Смольном не останешься без «хлебного пайка» с солониной, вяленой рыбой и сахаром. После разгона Временного правительства большевиками сначала вроде бы ничего не изменилось, потом наступил полный хаос. «А что, – говорили между собой солдаты, – у Корнилова не получилось скинуть „временщиков“, у Ленина получилось. Но мы еще поглядим, что он за фрукт, а то и его уговорим, за нами не пропадет. Ишь, бабский батальон в Зимнем одолел, тоже мне, победа. Ты нам мира дай, хлеба, земли, нас дома бабы заждались».
И полная неразбериха. Кому служить, кто теперь командует – не разберешь. Комитетов, исполкомов от революционных партий, сподвижников большевиков, наплодилось столько, сколько нет звезд на небе. Да важно ли разобраться? Главное теперь выжить.
Среди снующих по Смольному девушек в одинаковых военных юбках, были вчерашние гимназистки, институтки, сестры милосердия, даже кадетки военных училищ. Лица сосредоточенные, деловые – вы ко мне без дела не подходите, с глупостями не приставайте, я выполняю важное поручение товарища Лейбы Бронштейна, ах, извините, Льва Давидовича Троцкого.
И все в Смольном нещадно курили. Дым стоял такой, словно здание штурмовали корниловцы или сторонники Керенского, а защитники пролетарской революции, не переставая, палили из всего, что было под рукой. Среди дыма и смрада, повсюду слышался треск пишущих машинок. Секретарши. Помощники, комитетчики били по клавишам не жалея своих пальцев и зрения – в штаб-квартире большевиков, откуда Троцкий руководил вооруженным восстанием, а по сути антигосударственным переворотом, царил полумрак. Кадеты или юнкера подожги электростанцию. Кого-то из них поймали, сразу расстреляли, но чинить «электричество» было некому, электрики разбежались, напуганные пьяными матросами с гранатами, пришедшими разобраться «почему погас свет».
Треск пишущих машинок стоял и в зале, куда определили «на время» генерала Петра Николаевича Краснова, приехавшего в Петроград из Гатчины, где стоял его 10 полк, для мирных переговоров с большевиками. Не то что спать, даже отдохнуть в такой обстановке было невозможно. Конечно, бывший журналист, специальный корреспондент «Русского инвалида» и «Военного сборника» Краснов привык к звуку печатных машинок, но теперь каждый стук по клавише отражался на нервах. Всё и все на нерве. К тому же куда-то делись офицеры из его штабного комитета, приехавшие вместе с ним на переговоры. Их увели солдаты, якобы по распоряжению комиссара Дыбенко, а куда и зачем, неизвестно.
