Мой любимый город Калачинск
Нет ничего прекрасней сибирской зимы. Хмурые и пасмурные дни бывают достаточно редко, поэтому даже сильный мороз под ярким обжигающим солнцем не пугает, а радует. Зато уж если завьюжила метель, то берегись! Но у теплой печки да под бабушкины сказки, ее страшные завывания и наметаемые сугробы не пугают, а навевают сладкие сны.
Как-то получилось, что начиная с трехлетнего возраста и до самой школы меня на зимние месяцы отправляли к бабушке, в небольшой районный городок Омской области – Калачинск. Дом ее находился недалеко от станции и вечерами шум проезжающих поездов и гудки маневренных тепловозов вызывали мечты о путешествиях в неведомые дали. Дни у бабушки тянулись однообразно, но никак не скучно, особенно если не лениться и придумывать себе приключения. Плюс, конечно хозяйство, состоящее из двух мелких кабздохов высокого, тонконогого Шарика и маленькой рыженькой, похожей на лису Мангоски, хряка Борьки (как потом я понял каждый год нового), козла Егора, повелителя стада из трех козочек и петуха Василия, безраздельно правящего стаей из тридцати-сорока пеструшек. Бабушка еще работала, но эти вопросы моих родителей совсем не волновали. Видимо они считали, что это не их проблемы. Бабушка работала продавщицей в булочной. От нее всегда вкусно пахло свежим хлебом, когда она вечером возвращалась домой. Однако трехлетнего ребёнка одного не оставишь, и на помощь призывалась бабушкина старшая сестра баба Дуня. Ей было уже под восемьдесят. Маленькая, но шустрая, с морщинистым лицом и веселыми, голубыми глазками она с удовольствием приходила к нам. Причин ее радости было сразу несколько. Во-первых ребенок я был спокойный и покладистым и своими заботами ее не сильно одолевал. Во-вторых сидя со мной она переходила на полное бабушкино довольствие, что при ее пенсии в 12 рублей составляло большое подспорье. В-третьих, у бабушки был телевизор, черно-белый «Рекорд» на тонких ножках, а значит можно было посмотреть передачи. Каналов было два, но при отсутствии других аудио и видео контентов, это было круто. А забот немного. В одиннадцать одеть меня и выставить во двор погулять, в час дня накормить и уложить спать, а там к пяти и бабушка появлялась. Попить с ней чай с пряниками да монпасейками и домой отдыхать до следующего дня. Поэтому основные истории случались с бабой Дуней.
Основное место для моих немногочисленный игрушек и игр был сшитый бабушкой из кусочков материи коврик в большой комнате возле задней стенки печки. И тепло, и безопасно. Но самым большим помощником в играх был пластилин. Из него можно было вылепить все что угодно. Корабль, на котором отправиться в теплые страны, ракету и улететь на Луну, да мало ли что. После обеда укладывая меня спать баба Дуня сама ложилась с краю, а меня клала к стеночке, чтобы не упал. Сон у нее был просто молодецким и часто я просыпаясь перелезал через нее и занимался своими делами. Папа радиоинженер часто брал домой чинить приемники друзей и знакомых, и в тот день я решил тоже построить рацию для партизан. Дело в том, что днем мы смотрели фильм про партизан, который произвел на меня неизгладимое впечатление. В нем у героев сломалась рация и я должен был им помочь. Коробкой для нее послужила обратная сторона моего маленького стула, а детали были собственноручно изготовлены из пластилина. Когда часам к четырем баба Дуня проснулась рация была готова к работе, и мы с ней ушли в лес к партизанам. Мы переползали под обеденный стол и минировали железнодорожные рельсы, мы захватывали языка – немецкого офицера кота Мурзика, и не смотря на его возражения и протесты запирали его в шкафу-тюрьме до прихода командира. Им тоже был я. Мы отстреливались от карателей и принимали самолеты с большой земли. Вечером пришедшая с работы бабушка застала нас сидящими на моем коврики и рыдающими буквально в голос. Перепуганная она с трудом выяснила, что командир партизанского отряда погиб. Вот такая игра с погружением. Только чай с конфетами и сладкой булочкой помогли справиться с печалью и горем от потери.
