Виктория.
Я стою у кухонного стола, нарезаю овощи для салата. В доме тихо,
только нож шуршит о доску. Мысли где-то далеко — о заказах, новых
тканях для коллекции и о том, что сын Ромка редко звонит. Я даже не
слышу, как дверь в прихожей открывается.
И вдруг — сильные, тёплые руки обхватывают меня за талию. Я
вздрагиваю так резко, что едва не роняю нож.
— Ах! — вырывается из меня, пока я пытаюсь повернуться. —
Макс?!
Я чувствую, как муж смеётся, тихо, низко, прямо у моего уха. Его
смех всегда обволакивает меня, как тёплое покрывало.
— Ты слишком глубоко ушла в свои мысли, — говорит чуть хрипло. —
Я мог бы быть кем угодно.
— Большим серым волком? — хихикаю.
Его руки сильнее обнимают меня, и я чувствую его — твёрдое,
уверенное тело за моей спиной. Запах бергамота смешивается с тёплой
пряностью. Затем я улавливаю знакомую кожаную ноту — глубокую,
насыщенную, точно передающую его характер. Этот запах всегда
напоминает мне, кто он есть: человек, которого боятся многие, но
которого я полюбила и которому доверилась когда-то полностью.
Не прогадала. Мой муж надежность и незыблемая величина в моей
жизни.
Двадцать лет назад мы были другими: наивными, влюбленными,
голожопыми и жадными до всего. Эмоции, объятия, секс, амбиции,
новые достижения и новые увлечения.
Его губы мягко касаются моей шеи. Лёгкий поцелуй, почти
невесомый. Я закрываю глаза, ощущая, как исчезает всё вокруг —
кухня, нож, салат. Только он, его руки, его дыхание.
— Ты охренительно пахнешь, Птичка. Хочу тебя… — жарко и тихо
шепчет мне на ухо, но я чувствую каждый рычащий звук.
В этих словах — жадность, требовательность. Он всегда был таким,
и, что бы я себе ни говорила, мне это нравится.
Я кладу руки поверх его ладоней, которые всё ещё обнимают меня,
и медленно выдыхаю.
— Нужно спешить, сегодня наш сын приведет в дом свою девушку, —
отвечаю, – А мы их встретим где? Выходя из спальни? Нет дорогой,
потерпи до ночи.— Он усмехается за моей спиной.
— Пиздец. Когда он успел вырасти?
Я целую тыльную сторону его ладони. Муж усмехается за моей
спиной, и я чувствую его желание и жадность — по вибрации его тела,
по тому, как его губы снова касаются моей кожи чуть сильнее.
— Пока ты завоевывал очередную высоту и покупал очередной банк,
летал по миру, твой сын окончил школу и даже начал бриться. А
сегодня ты пораньше. Спасибо Макс.
Мой муж — это человек, который привык всё контролировать.
Владелец инвестиционной компании Aurum Capital Group с
офисами по всему миру, он участвует в слияниях, поглощениях,
управляет миллиардами и диктует правила целым отраслям. Я знаю, что
он делает это для нас, но иногда кажется, что его работа забирает
слишком много.
Макс не отпускает меня, наоборот, притягивает ближе, и его голос
становится серьёзным.
— Я рядом. Это все для нас, Птичка. И я всегда возвращаюсь.
Никаких больше высот и командировок. Обещаю.
Его руки сжимаются на моей талии.
Он целует меня в шею, на этот раз дольше. Моё сердце начинает
биться быстрее. Я хочу ответить, но вместо этого просто прижимаюсь
к его рукам. Его запах, тепло, голос — всё это заставляет меня
верить ему. На мгновение.
– Ну вот, не успела, – сокрушаюсь, глядя на недорезанный
салат.
— Марьяна доделает, пойдем встречать гостей, – муж обнимает меня
за талию и вынимает из моих рук полотенце. — Зачем ты сама в это
все ввязалась? Есть повар. Марьяна Петровна, кухня ваша, – говорит
чуть громче, и уводит меня из кухни.
— Рома сказал, что они скоро приедут, — говорит Максим, пока мы
поднимаемся наверх.
— Он звонил? — спрашиваю, чувствуя лёгкую тревогу.
— Записал голосовое, — сухо отвечает он.
Я знаю, как нелегко было Максу наладить контакт с сыном. Слишком
долго их отношения были холодными, но всё изменилось, когда он стал
инвестором стартапа Ромы. Я выдохнула тогда: юношеский бунт сына
закончился. Сегодняшний ужин — ещё одно доказательство того, что
всё налаживается.
