Я не знаю, кем нужно быть, чтобы подготовить себя к чему-то, что
полностью выбивает из колеи.
Нет, я, конечно, догадывалась, что мужчина, за которого я вышла
замуж, поддавшись юношескому максимализму, не идеален, но чтобы
настолько…
Я поднималась по лестнице старенькой хрущевки. Крошечную двушку
оставила мне бабушка три года назад, в ней мы и жили всей
семьёй.
Я, мой муж и его мама.
Вернее, наша. Об этом она не уставала каждый день мне
напоминать.
Я еле волокла уставшие за день ноги. Всё же повар в ресторане –
та профессия, когда к концу дня хочется просто лечь и лежать, и
чтоб тебя не трогали.
А не бродить по магазинам, закупаясь продуктами к ужину. Завтра
рождество, а в холодильнике традиционно мышь повесилась.
Звонить мужу с просьбой помочь было бесполезно. Он просто не
брал трубку, а на сообщения не отвечал. «Я тоже устаю не меньше
тебя!» – был его обычный ответ.
Видимо, сидеть на диване, играть в приставку и делать ставки на
спорт – очень трудозатратное занятие. Первые полгода после свадьбы
он работал и даже приносил какие-то деньги, но потом его выгнали.
На этом трудовая деятельность была завершена.
Я тянула лямку за троих. Потому что «наша мама» тоже не спешила
делиться пенсией. Зинаида Карповна днями пропадала у подружек, на
рынке и во дворе, генерируя сплетни.
Правда, по приходу домой не стеснялась уничтожать содержимое
холодильника. Постирать, прибраться? Зинаида Карповна считала это
ниже своего достоинства. Ведь она у нас нечто вроде почетной
гостьи, а разве пристало гостье помогать по хозяйству?
На мои робкие замечания каждый раз встревал еще один гость, мой
муж:
– Тебе что, жалко для мамы?
Как можно, для мамы-то? Наверное, я сама виновата, что допустила
всё это безобразие. Не была достаточно жесткой, не успела вовремя
расставить границы…
Однако, если бы все умели это делать, несчастливых людей в мире
стало бы гораздо меньше. Только кто бы научил?
Бухнув тяжелые пакеты на коврик, я открыла дверь. Меня тут же
накрыло волной дикого ора какого-то комментатора. Любимый муженек
развлекал себя просмотром футбола.
– Чё так долго? – рявкнул он с дивана. – Я жрать хочу.
– И правда, Лизавета, ты где шатаешься? – встряла любимая мама,
показавшись в дверях кухни. В вечном халате и бигуди, она снова
что-то жевала. Что, интересно, нашла?
Может, у нее там заначка?
Я опустила пакеты на пол и устало прислонилась к косяку.
Кто бы знал, как это всё меня чертовски достало… Медленно сняв
промерзшие насквозь ботинки, я подняла пакеты, чтобы отнести их на
кухню.
Не успела поставить их на стул, как свекровь тут же оттеснила
меня в сторону и начала потрошить добычу, как дорвавшийся до дичи
стервятник. Присев на табурет неподалеку, я отстраненно наблюдала
за ее суетливыми движениями.
И как я умудрилась пропустить тот момент, когда меня с головой
затянуло в это болото? Сама удивляюсь…
– Че там есть? – снова проорало с дивана.
Я промолчала, наблюдая, как Зинаида Карповна раскладывает
продукты в холодильник.
– Сейчас Лиза приготовит покушать, – проворковала она, пряча
конфеты на дальнюю полку шкафчика, косясь, чтобы я не подглядывала,
– опять ты свою диетическую куриную гадость взяла. Ты же знаешь,
что твой муж такую не ест!
– Оставьте Лизу в покое хотя бы на полчаса. Лиза тоже хочет
кушать. И, в отличие от вас, пришла с работы.
Свекровь застыла на полдороге с недонесенной до холодильника
колбасой.
– Нет, ты слышал, сыночек? – протянула она нехорошим тоном.
– Чё?
– Она нас опять куском хлеба попрекает!
– Чё, охренела, коза?!
Тяжело вздохнув, я откинулась на стену собственной кухни и
закрыла глаза.
Ну чего мне стоило промолчать? Тогда вечер стал бы
обычно-привычным. На подгибающихся ногах я бы приготовила ужин, все
поели и легли бы спать около часа ночи, когда закончится этот
треклятый матч.
