Устала мертвецки просто. Два дня в
больнице почти без сна и еды, вымотали нереально. Сил нет
совсем.
Слава богу, страшное не
подтвердилось. Рискнула оставить сына одного, и поехала уже,
наконец, домой. Переодеться и хоть немного поспать.
Можно было бы и водителя попросить
меня подвезти. Он бы не отказал. Но муж очень уж не любит, когда я
пользуюсь служебной машиной в личных целях.
Дозвониться же до него у меня так и
не получилось. За всё время, что он в командировке, он прислал мне
всего одно сообщение: «занят, позвоню, когда будет
возможность».
И всё.
Ладно. Дорога знакомая, доеду
как-нибудь, не впервой.
На светофоре, взгляд цепляется за
автомобиль, припаркованный около итальянского ресторана, открытого
буквально месяц назад.
Показалось?
Неприятное предчувствие кольнуло в
груди -- это всё нервы и переутомление, гоню от себя нехорошие
мысли.
Сама не знаю почему, делаю круг,
разворачиваюсь, и еду на парковку ресторана. прямо к «Мерседесу»
представительского класса.
Нет, не показалось, это его
машина.
Когда он вернулся?
Сердце в груди колотится бешено,
мысли путаются в голове. Нам так много нужно всего обсудить. Да и
соскучилась я по нему за эти дни.
Никогда не вмешивалась в его рабочие
дела. Никогда. Даже звонками не злоупотребляла в рабочее время, да
и не в рабочее тоже, чего уж.
Так уж повелось у нас, что он умный,
красивый, успешный, а я домохозяйка.
Совсем не вовремя, вспоминаются
слова сына, когда он мне, в пылу ссоры, выпалил, что я дальше
своего носа ничего не вижу. Сижу дома, в земле копаюсь, цветочки
свои, никому не нужные, выращиваю и ничего не замечаю вокруг.
Обидно было такое от него услышать. Но переходный возраст, что тут
поделаешь, придётся потерпеть. Пройдёт со временем.
Дрожь пробегает по телу, когда вижу
мужа в компании эффектной блондинки…
Застываю на месте, как вкопанная.
Взгляда оторвать от них не могу. От мужа своего, счастливо
улыбающегося. От неё взгляда оторвать не могу, -- она такая
красивая, как будто сошла со страниц журнала.
И так они увлечённо беседуют...
Кто это?
Коллега?
Дышать перестаю, когда муж мой.
по-хозяйски так, берёт её одной рукой за затылок и …целует: жарко,
страстно, совсем не по-дружески. Так когда-то он меня целовал.
Смаргиваю, чтобы мираж перед глазами
исчез, но – нет, картинка становится ещё чётче.
Заворожённая зрелищем, иду прямиком
к ним, пытаясь в голове своей, оправдание его поступками найти.
Потому что он не мог так со мной поступить. Только не он. Не мой
Игорь.
Наблюдаю, как он отрывается от
пылающих ярким пламенем, губ спутницы.Поворачивает голову в мою
сторону, всё ещё улыбаясь, и, заметив меня, вдруг меняется в
лице.
Резко поднимается с места, не забыв,
между делом, нежно погладить её ладошку. Ко мне направляется.
Смотрит на меня так, что в жар
бросает.
Испепеляет взглядом.
-- Ты следишь за мной? – в голосе ни
капли сожаления.
Грубо хватает за локоть и тащит.
И так сильно торопится, что я не
поспеваю за ним. Семеню рядом, в своих кроссовочках, как салага
какая-то провинившаяся.
-- Ты зачем сюда заявилась? – не
верю, что слышу это от мужа. -- Я же тебе сказал, позвоню, как
только смогу, -- давит интонацией. Подавляет. Прижимает к
земле.
Хочу крикнуть ему: наш сын в
больнице!
Но слова застревают в горле.
-- Поезжай домой, займись там своими
важными делами, -- ухмыляется. -- И приведи уже себя в порядок.
Неприятно на тебя смотреть, -- добивает, выталкивая за дверь на
глазах у всех.
С трудом удерживаюсь на ногах.
Сердце бахает так, что дышать
нечем.
Боже, какой стыд!
Два дня я пыталась до него
дозвониться.
Сначала, когда сын, после нашей с
ним ссоры, хлопнул дверью и ушёл, прихватив с собой скейт.
Потом, когда мне позвонил его друг и
сообщил, что Илья лежит на земле и не может подняться, после
неудачного трюка. Хотя «Олли», -- трюк такой, -- уточняет, на этих
десяти ступеньках, они уже неоднократно исполняли и всё было
ништяк, даже «деку» ни разу не сломали.
