В Средней Азии между двумя большими реками есть плодородная, цветущая местность. По-казахски она называется Джеты-Су, а по-русски – семь рек, Семиречье.
В Семиречье много гор, лесов, зелёных долин и фруктовых садов. Один город особенно славится своими большими яблоневыми садами. Зовут этот город Алма-Ата, что значит «Яблоневый».
Сейчас этот «Яблоневый» знаменит не одними только яблоками и садами. Это крупный культурный и промышленный центр Казахстана. Поезда-экспрессы из само́й Москвы регулярно прибывают к величественному зданию алма-атинского вокзала.
Многоэтажные дворцы академий, институтов, театров и кино сверкают на солнце, как снежные вершины гор. А горы в своей вечной спокойной красоте высятся, как и прежде.
По широким асфальтированным улицам проходят трамваи, снуют бесконечные машины, грузовики, троллейбусы, и множество нарядных загорелых туристов направляется в специальных автобусах к живописным загородным паркам, в горные санатории и дома отдыха.
Вот каким стал в наши дни когда-то захолустный и тихий «Отец яблок» моего далёкого детства.
В то время, когда я была маленькой, Алма-Ата стояла за шестьсот вёрст[1] от железной дороги. Народу в городе было мало, а если раз в год на улице появлялся автомобиль, то все бросали свои дела и бежали смотреть на него, как на чудо.
Домики тогда строились одноэтажные. В густых садах они были как грибы – сразу-то и не разглядишь.
Мы жили в Алма-Ате. У нас был маленький дом и большой сад. В саду росли… ну и яблони, конечно!.. Но главное – там вместе с нами вырастали наши любимцы: разные домашние и дикие животные.
Отец постоянно привозил нам с охоты живых зверят. Мы сами кормили их, смотрели за ними и воспитывали их.
У каждой были свои питомцы: у одной – юркий лисёнок, у другой – ослик, а у самой маленькой сестры – морская свинка.
– А тебе я привезу волчонка, – пообещал мне отец.
– Волчо-онка?.. Ну, это, пожалуй, чересчур. Его не очень-то приручишь. Привези-ка лучше кого-нибудь другого.
– В самом деле, не вздумай привезти волчонка! – всполошилась мама. – Искусает всех, исцарапает и убежит.
– Эх вы, трусихи! Волчонка маленького испугались. А ясаль! Как раз волки замечательно приручаются.
И он рассказал нам про одного ручного волка.
Этот волк, как самая преданная собака, любил своего хозяина, ходил за ним по пятам, защищал его от врагов, сторожил его лошадь в поездках.
– А потом что с ним было?
– Потом? Потом хозяину волка надо было уехать. Ехать нужно было очень далеко – сначала в кибитке, потом в поезде. Кроме того, он не знал, как ещё он устроится на новом месте и захотят ли там принять его вместе с волком. Поэтому он не решился взять его с собой. Он подарил волка своим друзьям. Волк не захотел жить с ними. Тогда хозяин отвёл его в лес. Волк нашёл дорогу и ещё раньше хозяина вернулся домой. Наконец – ничего не оставалось делать – решили его отравить и насыпали ему в кашу яду. Волк съел; шатаясь добрался до подстилки и вытянулся замертво. А хозяин, очень расстроенный, сел в почтовый тарантас и уехал… Через две почтовые станции смотрит – за тарантасом, высунув язык, поспешает бедняга волк. Порция яда оказалась слишком маленькой: волк благополучно выспался и, как только пришёл в себя, бросился за хозяином. Весь длинный путь, около тысячи вёрст до железной дороги, волк ехал в тарантасе. Потом путешествовал в поезде, на пароходе. Хозяин всюду выдавал его за свою собаку, а волк держал себя так хорошо, что все так и считали его собакой. У этого хозяина волк прожил до самой старости, и никогда они больше не расставались.
