Вечер не принес долгожданной прохлады. Солнце уже скрылось за горизонтом, но по-прежнему было душно и жарко. Анна спешила домой, мечтая только об одном – принять душ.
Она уже подходила к дому, когда из «Газели», припаркованной у обочины дороги, выскочил парень крепкого телосложения, схватил ее в охапку, зажал ей рот и втащил внутрь фургона.
Её бросили на сиденье и тут же приставили к горлу огромный нож с кривым лезвием. Она кожей чувствовала, что нож остр, как бритва. Чуть шевельнись и он вонзится в горло. Где-то внизу живота возник холодок, а ноги Анны онемели.
Крепыш, увидев страх в её глазах, удовлетворенно хмыкнул и убрал нож от ее горла. Убирал он его медленно, поигрывая им так, чтобы Анна могла разглядеть нож во всех деталях. Острый, беспощадный, убийственно холодный.
Крепыш был далеко не дураком и знал, как запугать человека. Устроившись поудобнее на сиденье напротив, он заговорил.
– Что ж ты, Анюта, с мозгом не дружишь? – спросил он.
Она продолжала молчать, все еще не понимая, что происходит.
– Красивым девушкам не обязательно быть умными! – насмешливо проговорил другой парень, который сидел тут же рядом. Происходящее его явно забавляло.
– О чем вы? – тихо спросила Анна.
– Зачем тебе нужно кричать на весь свет, что Иван Анатольевич знал, где пройдёт строительство дороги, и поэтому заранее скупил все земли.
– А что она до этого писала об Иване Анатольевиче! – вступил в разговор другой крепыш.
– Я пишу правду, – набралась Анна храбрости.
– Правду! – усмехнулся крепыш. – А кому она нужна, твоя правда? Её и без тебя все знают, но никто, кроме тебя, об этом не кричит и не пишет, а знаешь, почему?
– Почему? – спросила чуть слышно Анна.
– Потому что все хотят жить!
Анна затравленно посмотрела на него.
– Придется тебе искупить свою вину! – продолжил крепыш. – Мы предоставим тебе выбор. Можешь, конечно, оставаться и при своих взглядах, но тогда тебе не жить. Обслужишь нас с братом и считай, искупила свою вину. Ты как, Саш, не против?!
– Нет, Юр, не против.
– Так как? – спросил крепыш, и она увидела в его глазах похотливое желание.
– Пошли вы к чёрту! – неожиданно для самой себя с яростью воскликнула Анна.
– Ах ты, стерва непонятливая! – воскликнул Юра и замахнулся, чтобы ударить ее той рукой, в которой держал нож.
И тут произошло нечто неожиданное. Крепыш Юра стал прозрачным, она видела только его переносицу. Её рука сверкнула, как молния, точно ему в нос. Юра сразу весь обмяк, голова его безвольно упала, а сам он чуть ли не сполз с сиденья на пол машины.
– Вот черт! – только успел воскликнуть Саша и тут же получил хлесткий удар тычком сомкнутых пальцев по глазам.
От боли он взвыл, закрывая глаза ладонями. Удивляясь самой себе, Анна локтем руки ударила его по виску, крик прекратился, потому что Саша, как мешок, свалился на пол и затих, потеряв сознание.
Некоторое время она стояла неподвижно, затем выскочила из автомобиля и помчалась домой. С трудом, из-за дрожи в руках, вставила ключ в замочную скважину, затем рванула дверь на себя, ворвалась в дом и захлопнула дверь.
Включив свет, она увидела свои дрожащие руки.
– Гады, сволочи, паразиты! – дала она выход своим чувством.
Продолжая ругать своих обидчиков, она прошла в ванную: эти двое, потные и здоровые, хватали её, прикасались к ней. Ей показалось, что она даже ощущает их запах. Нужно было немедленно смыть с себя всю эту грязь.
Она пустила воду, почти горячую, обжигающую, яростно терла себя мочалкой, вылила на волосы чуть ли не половину флакона шампуня.
Постепенно хаос мыслей обратился в вопрос.
– Что это было? – спросила сама себя Анна, но никакого вразумительного ответа не нашла. Если бы она когда-нибудь занималась каратэ, то все происшедшее было бы объяснимо, но такого в жизни у нее не было. В её прошлом были только два года занятий бальными танцами и ничего, что было бы связано с боевыми искусствами.
