Ревность о Севере. Прожектерское предпринимательство и изобретение Северного морского пути в Российской империи

© М. Агапов, 2025

© Д. Черногаев, дизайн обложки, 2025

© ООО «Новое литературное обозрение», 2025

В оформлении обложки использован фрагмент карты Северного Ледовитого океана в границах Российской империи, составленной в 1874 году на основании русских географических исследований с 1734 по 1871 год. Библиотека Конгресса США.

Редакционная коллегия серии HISTORIA ROSSICA С. Абашин, Е. Анисимов, О. Будницкий, А. Зорин, А. Каменский, Б. Колоницкий, А. Миллер, Е. Правилова, Ю. Слёзкин, Р. Уортман Редактор серии И. Мартынюк Научный редактор А. Гончаров

Моим друзьям и коллегам по Лаборатории исторической географии и регионалистики Тюменского государственного университета

Север? Какой искатель отправлялся на север? То, что положено искать, располагается на юге – смуглые аборигены, так? За опасностями и промыслом посылают на запад, за видениями – на восток. А на севере-то что?

Пинчон Т. Радуга тяготения / Пер. с англ. А. Грызуновой, М. Немцова. М.: Эксмо, 2012. С. 831

Идея этой книги возникла в процессе моей работы в нескольких научно-исследовательских проектах. В 2017–2019 годах мне посчастливилось принять участие в выполнении госзадания Минобрнауки РФ № 33.2257.2017/ПЧ на тему «Российские гавани Трансарктической магистрали: пространства и общества арктического побережья России накануне новой эпохи развития Северного морского пути». Это был совместный проект Лаборатории исторической географии и регионалистики Тюменского государственного университета (ТюмГУ), где я тогда работал, и Центра социальных исследований Севера Европейского университета в Санкт-Петербурге (ЕУСПб), где я занимался изучением социальной антропологии. Проект представлял собой комплексное историко-географическое и социально-антропологическое исследование прошлого, современного состояния и перспектив развития «опорных точек» Северного морского пути. Тема так захватила меня, что я поработал во всех исследовательских группах. Как профессиональный историк, я, конечно, начал с погружения в библиотеки и архивы. Сначала моя жизнь была полностью подчинена расписанию работы читальных залов Российской национальной библиотеки, Российского государственного исторического архива, Российского государственного архива Военно-морского флота и Санкт-Петербургского филиала Архива РАН, где я изучил множество интереснейших документов и озадачился рядом полезных, как мне думается, вопросов. Затем вместе с группой социальных антропологов из Центра социальных исследований Севера ЕУСПб – Ксенией Андреевной Гавриловой, Валерией Владиславовной Васильевой и Еленой Владимировной Лярской – я отправился в путешествие по «опорным точкам» Северного морского пути от Архангельска до Салехарда. Расписание наших передвижений сильно отличалось от расписания работы читальных залов. Режим планирования в экспедиции имеет мало общего с размеренной работой в библиотеках и архивах, зато полевая работа дает возможность посмотреть на собранный по письменным источникам материал под иным углом зрения и – что немаловажно – получить личный опыт проживания пространства и общения с местными жителями, сопоставимый – пусть и весьма условно – с опытом героев моего исследования. Надеюсь, что мое участие в экспедиции было небесполезным для команды социальных антропологов, и, пользуясь случаем, выражаю глубокую признательность коллегам-антропологам за возможность разделить с ними экспедиционные радости и трудности и обогатиться их знаниями и совершенно особым видением социальной реальности. Не менее полезным для моего исследования оказалось и участие, вместе с научным сотрудником геофака МГУ Надеждой Юрьевной Замятиной и научным сотрудником Лаборатории исторической географии и регионалистики ТюмГУ Федором Сергеевичем Корандеем, в историко-географической экспедиции в Дудинку и Норильск. Для меня это была прекрасная возможность открыть еще одну перспективу восприятия исследуемой проблемы, за что я глубоко благодарен коллегам-географам в надежде, что и мне удалось внести свою лепту в работу группы.