Режим гения. Распорядок дня великих людей

Руководитель проекта И. Гусинская

Корректор Е. Аксенова

Компьютерная верстка М. Поташкин

Арт-директор С. Тимонов

© Mason Currey, 2013

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

• поймете, как включать «режим гения» и создавать шедевры усилием воли и каждодневным трудом, не дожидаясь мифической музы;

• узнаете, какие хитрости используют известные люди, чтобы сосредоточиться, собрать волю в кулак, сесть за работу, сохранить веру в себя – и достичь тех выдающихся результатов, о которых все будут говорить;

• осознаете, какое место в повседневной жизни должно занимать четкое следование плану, а какое – импровизация.

Кто разгадает суть и стать жизни в искусстве? Кто поймет, как прочно сплавились в ней самообуздание и необузданность?[1]

Томас Манн. Смерть в Венеции

Почти каждое утро в последние полгода я вставал в 5.30, чистил зубы, наливал себе чашку кофе и садился писать о том, как тем же самым занимались великие умы последних четырех столетий. Как им удавалось ежедневно находить время для создания шедевров, какой режим способствовал творчеству и продуктивности? Я старался учесть самые прозаические детали повседневной жизни этих людей – когда они спали, когда ели, когда работали, как у них проявлялся невроз и как они от него защищались, – и таким образом я надеялся увидеть нечто новое в личности и работе гения, набросать занимательный, в подробностях, портрет художника – раба привычки. «Скажите мне, что человек ест, и я скажу, кто он», – сулил французский гастроном Брийя-Саварен[2]. Я же спрашиваю своих героев, в котором часу они едят и ложатся ли вздремнуть после обеда.

Книга эта, разумеется, поверхностная и легкомысленная, в ней исследуются обстоятельства творчества, а не его плоды; процесс, а не суть. При этом в ней неизбежно проявляется индивидуальность самого автора. (Джон Чивер[3] уверял, что даже в деловом письме мы хотя бы отчасти раскрываем свою личность – и разве это не так?) Несомненно, у меня была и личная задача, меня интересовали проблемы, которые я пытаюсь решить повседневно: как сочетать творческий труд и необходимость зарабатывать на жизнь? Следует ли полностью посвятить себя своему замыслу или же выделять ему несколько часов в день, зато неукоснительно? Когда на задуманное не хватает времени, следует ли пожертвовать всем – сном, приличным доходом, чистотой в доме – или же можно развить способность концентрировать усилия, делать больше за меньшее время, «работать лучше, а не дольше», как наставляет меня отец? Совместимы ли комфорт и творческая деятельность или справедливо другое: не обеспечив себе необходимый минимум комфорта, человек не сможет изо дня в день творить?

Не думаю, чтобы мне удалось ответить на все эти вопросы – на одни из них ответа вовсе нет, на другие каждый отвечает самостоятельно, найдя собственный, зыбкий и нестабильный, компромисс, – но я попытался рассказать, каким образом подобные проблемы решались талантливыми и успешными людьми. Я хотел продемонстрировать, как великие идеи сказываются на будничной жизни их авторов и, наоборот, как повседневные привычки влияют на творчество.

В названии книги присутствует слово «ритуал» (Daily Rituals), но главным образом подразумевается повседневная рутина. Это слово предполагает обыденность и даже автоматизм: распорядку, который превратился в рутину, человек следует на автопилоте, без сознательных усилий. И в то же время рутина складывается в результате выбора или целого ряда выборов. В умелых руках режим дня – точно откалиброванный механизм, позволяющий наилучшим образом использовать наши ограниченные ресурсы: прежде всего время, которого нам более всего не хватает, а также силу воли, самодисциплину, оптимизм. Упорядоченный режим – словно колея, по которой в хорошем темпе движутся умственные силы гения, она ограждает его от тирании переменчивых настроений. На эту тему любил рассуждать Уильям Джеймс