Риль тяжело вздохнула и с удрученным видом уставилась в окно. Оттуда доносились взрывы смеха, чьи-то, претендующие на песню, вопли, бренчание гитары, звуки откупориваемых бутылок игристого вина. Седьмой курс с шумом отмечал окончание Академии и сдачу последнего экзамена. Завтра они разъедутся по практикам, и наступит долгожданная тишина. Но это будет только завтра. А Риль именно сегодня нужно попасть в северное крыло мужского общежития. Просто чудо, что Жераху удалось достать самозапоминающие листы с лекциями по завтрашнему зачёту. Упустить такой шанс категорически нельзя. Уж больно въедлив господин Рачестэр, принимая зачёт по своёму предмету. И надо же было оказаться «счастливицей» и первый в своей жизни годовой зачёт сдавать этому педанту. Лучше рискнуть сейчас добраться до мужского общежития, чтобы потом выслушивать причитания матушки и нравоучения старшего брата-отличника.
А добраться будет нелегко. И всё дело в древней традиции, будь она неладна. Ополоумевшие от счастья выпускники просто жаждали поделиться своим счастьем с окружающими и продемонстрировать на практике, что не зря семь лет за партами штаны протирали. Доставалось всем, даже преподавателям, которые в этот день норовили покинуть стены Академии пораньше. Дежурные воспитатели тоже не проявляли особого рвения успокоить почти бывших подопечных и вмешивались лишь в крайних случаях, когда шалость выходила за дозволенные общественным мнением рамки. А вот бедным младшекурсникам доставалось по полной программе. Их отлавливали повсюду и самое малое, на что те могли рассчитывать – это шаровое заклинание, наполненное какой-нибудь краской. Хуже было, если в краску гении химии добавляли особо стойкий компонент, и тогда до приезда преподавателей бедняге приходилось ходить, радуя окружающих дикой расцветкой волос и лица. А преподаватели возвращались в Академию только после выходных. Были забавы и похуже, а шутки позлее.
Вот поэтому Риль сейчас и топталась у двери, не решаясь покинуть безопасную комнату.
«Может, на спине цифру «один» нарисовать?» – с раздражением подумала девушка. Первый курс выпускники старались особо не задевать. Причина была в строжайшем запрете мелюзге, как их здесь называли, задействовать любые магические потоки, кроме истинного зрения. Первый курс только начинал изучение методов контроля собственных сил и весь год изучал её в теории. Практика ожидалась на втором курсе.
Лет двадцать назад у Академии было восемь башен, теперь красовалось семь. Тогда группа выпускников выловила первокурсника около восьмой башни и решила немного позабавиться. То ли шутка показалась юноше не слишком забавной, то ли у него оказался взрывной характер, но он решил нарушить запрет и применил старое семейное заклинание, изученное им ради забавы ещё в детские годы. Естественно, юное дарование не справилось с потоками силы, и на одну башню у Академии стало меньше. Группе шутников пришлось срочно пересдавать уже на практике экзамен по магической защите. Недоучку успел прикрыть дежурный маг, и, по счастью, никто не пострадал, кроме башни, конечно же. Её, надо сказать, восстанавливать не стали. Она и сейчас стоит, как почёрневший полуразрушенный зуб, словно в назидание сладкоежкам. С тех пор первокурсников особо не задевали, да те и сами старались не высовываться.
Вот только Риль сегодня отсидеться никак не может. В любое другое время она бы встретилась с Жерахом в условленном месте, но сейчас это слишком рискованно. Застуканная в парке парочка – прекрасный повод для изощренной шутки. Придется идти в мужскую часть общежития. Выносить из комнаты запрещённые листы Жерах отказался.
Идею нарисовать единицу на спине девушка отвергла. Одежду жалко, да и фосфоресцирующей краски у неё нет, а все остальное в потёмках бессмысленно. Лучше одеть тёмно-серый плащ. Помнится, долго она расстраивалась из-за невзрачного вида сего предмета гардероба, кто же знал, что он придется так кстати. Немного не по погоде- на улице душно, как перед грозой. Зато под низ можно одеть тоненькую тунику, с коротким рукавом. На ноги старые и удобные сандалии. Они не подведут, если придется спасаться бегством.
