Где-то глубоко во Внешнем Космосе,
но не так чтоб уж очень глубоко в глубинах, ну так, глубоковато – в
общем где-то там, на орбите большого океанического шарика по имени
Омау, крутился еще один, совсем маленький шарик. Но уже без имени.
И он был белый. И с белыми червяками вокруг.
И внутри этого маленького белого
шарика что-то происходило.
Это «что-то» обрело материальную
форму и деловито осмотрело себя.
По итогу осмотра выяснилось
следующее. В наличии были: ноги – две, руки – две, голова –
почему-то одна. Почему голова одна, а остального по две? В какой
момент все пошло не так?
«Что-то» глубоко задумалась – и
вообще, почему голова? Почему руки, почему ноги? Зачем все это? В
чем глобальный смысл бытия?
Последний вопрос, впрочем, был
неосознанным, и формировался скорее не как оформленная мысль, а как
звук, вышедший из одного отверстия в голове, которое тоже зачем-то
было одно.
- Хел, - издало отверстие в голове,
которое называлось «ртом».
Итак, Хел.
Это уже что-то проясняло.
Но что «Хел»? Зачем «Хел»? Почему
«Хел»?
Вопросов было много – ответов ещё
больше, но все они были какие-то мелкие и мельтешащие, как
танцующие червяки, и ничегошеньки не проясняло в ситуации.
Выбора не было.
Нужно было осмотреться вокруг.
Открыв глаза, которых, кстати,
оказалось два в комплекте – что внушало некую уверенность –
«что-то» произвело внешний осмотр, надеясь на прояснение
ситуации.
Но это только добавило новых
вопросов.
Потому что рядом внезапно оказались
ещё две ноги, две руки и одна голова, на которой был один рот, и
глаза, два штуки.
- Ты что? Ты зачем? Ты почему? –
сказало первое «что-то».
- Хел! – уверенно ответило второе
«что-то», забавно открывая свой один рот в одной голове.
Первое «что-то» на секунду
задумалась, переваривая новую картину реальности.
- Нет! – твёрдо возразило первое
«что-то», внезапно осознав себя и проникнувшись от этого осознания
особой гордостью, - Я – Хел!
- Нет! Я – Хел! – раздались у них
обоих за спинами, первое и второе «что-ты» обернулись.
Ситуация, которая вот-вот должна
была проясниться, снова скатилась в белую неопределённость.
Белую – потому что новый говоривший
был чистейшего белого цвета, как и первые два, и был совершенно
неотличим от них. Те же две руки, две ноги, одна голова и,
ожидаемо, один рот. Глаза трех белых «чтот», по два на каждого
«что-та», испытующе смотрели друг на друга.
Первой идеей конечно было наиболее
громко и наиболее уверенно сообщить остальным, что на самом деле
«Хел» – это он. Но поскольку это делали одновременно все трое, этот
путь заведомо вёл в тупик.
- Так не пойдёт! – сказал первый
Хел. – Мы так никуда не продвинемся.
- Согласен, - подтвердил второй Хел,
- Если и продвинемся, то в никуда.
- А мы и так в никуде, поэтому
двигаться нам точно не стоит, - согласился третий, и вдруг его
посетила гениальная идея, - Нам нужно определиться, что такое Хел!
Зачем Хел? Почему Хел?
Идея звучала определённо свежо, и её
стоило незамедлительно обдумать. Некоторое время все трое
напряжённо переглядывались, делая вид, что усиленно думают.
- И долго вы будете так глазеть друг
на друга? – это говорил уже четвёртый Хел, причём говорил довольно
внушительно, - зачем, почему? Потому!
Это уже ни в какой шлюз не
лезло.
- Да что это такое! – воскликнул
первый Хел.
- Уму не растяжимо! – возмутился
второй.
- Мы так ничего не узнаем! –
сокрушался третий.
Четвёртый хитренько посмотрел на них
своими – две штуки – глазами.
- Почему не узнаем? Зачем не узнаем?
– вопросил он как бы с подвохом, и когда все заинтересовались,
открыв каждый по одному своему рту, резко внёс новое оригинальное
предложение, - Нам нужно определиться, каковы признаки «Хела»!
- Точно! Какова концепция «Хела»? –
сразу включился первый.
