— Я женщина, Денис! Жен-щи-на! —
Карина пьяно ухмыльнулась, покрутила в воздухе пальцем, формулируя
мысль. — Женщина со своими… э… ну подскажи, ты же всегда кичился
своим умом!
— Со своими потребностями? —
предположил я, изучая супругу так, словно на барном стуле
устроилась не женщина, с которой мы вместе уже два года, а постель
делим и того дольше, а незнакомая хабалистая баба.
— Как грубо, — скривилась Карина и
замолчала, сведя брови у переносицы в попытке сформулировать мысль.
После чего гордо вскинула голову: — Потребности у животных, Денис!
А я создание одухотв… твар… — язык заплетался, хотя сильно пьяной
она не была.
— Одухотворенное, понял, — сказал я
равнодушно.
— Ничего ты не понял! — Карина
залпом допила «Маргариту» и закричала, потрясая коктейльным
бокалом: — Хей! Мэй ай хэв уан мо плиз?
— Йес, ю мэй, — кивнул я, добил шот
виски и снова его наполнил. Благо бутылку бармен оставил возле
меня.
— Да, одухот… воренное! И у меня
есть желания!
Желания… Это я уже понял — Карина на
сто процентов состояла из желаний. Хочу то, котик, хочу это. Котик,
бурля тестостероном, бежал выполнять; тогда казалось, что эта
иллюзия и есть настоящее, а я не дойный олень, а рыцарь,
совершающий подвиги ради дамы сердца.
Вот и сюда, на тропический остров,
мы приехали, потому что Карине захотелось. Ладно бы еще вдвоем,
романтика, все дела, ради этого можно было бы и смириться с
недовольством начальства из-за моего очередного отпуска за свой
счет. Я нутром чувствовал, что хожу по краю и, несмотря на всю мою
ценность, терпение шефа скоро лопнет, после чего он отправит меня
на мороз, и хорошо, если по собственному.
Но мы приехали не одни. Честно, даже
с тещей путешествовать было бы лучше, чем так — с группой
саморазвития личности «Возвышение». Месяца три назад Карина подсела
на эту тему, нашла в сети какого-то гуру Еремея, космоэнергета и
магистра всяческих энергоинформационных воздействий. Бред полный,
но дорогой. С этим Еремеем и его «Возвышением» деньги из моего
кармана потекли в черную дыру прямо-таки с космической
скоростью.
— Ну и чего ты молчишь,
Рокотов?!
О, начинается. Если Карина принялась
называть меня по фамилии, дело плохо — и секса сегодня точно не
будет. Да и черт с ней, Рубикон перейден, сейчас уже ничего не
исправишь. Карина умело дрессировала меня и никогда не мирилась в
день ссоры. Вроде как я должен сначала осознать, что могу потерять
такое сокровище, затем попросить прощения, а потом она подумает.
Плохо одно — раньше я не понимал или старался не замечать
манипуляций, а теперь появилось ощущение, что вижу ее приемы
насквозь. А может, она просто получила от меня все, что хотела:
прописку, работу, машину, оплату за учебу на факультете
международных отношений, — и я настолько утратил ценность, что и
стараться больше не требовалось. Появился более приоритетный
мужчина — одухотворенный Еремей.
Но от этого не легче. Напротив, зло
берет за то, что я променял настоящее на пустышку.
Я посмотрел на Карину, кивнул
вопрошающе:
— Так ты доведи мысль-то до конца.
То, что ты женщина, новость, конечно, шокирующая, но ожидаемая. И
то, что у тебя есть желания и потребности, тоже. В чем идея-то? Что
ты хотела сказать?
— Что ты должен уважать мои
интересы! Да, они у меня тоже есть! Ты авторитарен, давишь, у меня
ощущение, что я проживаю чужую жизнь!
— Значит, это нужно исправить? —
проговорил я серьезно и чуть подался навстречу, она раскрыла рот,
растерянно заморгала — впервые ссора пошла не по ее сценарию.
А поскольку лишаться насиженного
места страшно, Карина быстренько сменила тему:
— Ты живешь в прошлом веке, Рокотов,
в наше время — век равноправия! У женщины такие же права и
возможности, как у мужчины, понятно? И если я поцеловала гуру
Еремея, то только потому, что мне! Этого! Захотелось!
