Никогда не собиралась красть чью-то жизнь.
И правда: на первый взгляд никто бы не подумал, что с моей жизнью что-то не так. Я могла похвастаться здоровьем и юностью. Мне нравилось считать себя умной. Я принадлежала к одному из старейших родов Осфрида: мы могли проследить свои корни вплоть до отцов – основателей нашей страны. Конечно, мой титул мог бы считаться еще более престижным, не испарись наше семейное состояние, но это было вполне поправимо. Мне просто следовало удачно выйти замуж.
Вот тут-то для меня все и началось.
В целом аристократы восхищались мной как потомком Руперта, первого графа Ротфордского, великого героя Осфрида. Много веков тому назад Руперт отнял эти земли у дикарей, создав тем самым великую нацию, к которой сегодня мы счастливы были принадлежать. Однако нашлось бы совсем немного аристократов, которые смогли бы искренне восхищаться моими скудными средствами, да еще в наши суматошные дни. Другие семьи тоже отчаянно пытались справиться со своими финансовыми проблемами, и чье-то хорошенькое личико вкупе с высоким титулом уже лишилось былой привлекательности, которую имело в прежние времена.
Мне требовалось чудо, причем срочно.
– Милочка, случилось чудо!
Я взирала на бархатные узоры обоев бального зала, а в голове у меня роились мрачные мысли. Заморгав, я вернулась в реальность – на очередной шумный прием – и посмотрела на бабушку, которая стояла передо мной. Хотя ее лицо испещряли морщины, а волосы были седыми, все неизменно отмечали, что леди Элис Уитмор – невероятно привлекательная женщина. Я была с ними согласна, хотя с грустью отмечала, что бабушка стремительно постарела после того, как умерли мои родители.
Зато сейчас глаза у нее лучились и сияли так, как я уже давно не видела.
– Что за чудо, бабушка?
– Дорогая, нам сделали предложение. Да-да! И он соответствует всем нашим критериям. Надежда снова посетит наш дом! Он молод. С неплохим состоянием. И его род не уступает в знатности нашему.
Последнее утверждение стало для меня неожиданностью. С родом благословенного Руперта сравняться было ой как непросто.
– Ты уверена?
– Да! Он твой… кузен.
Я редко лишаюсь дара речи, но бабушка поставила меня в тупик. Сперва я не могла вспомнить никого, кроме моего двоюродного брата Питера. Он вдвое старше меня и женат. По законам Осфрида именно ему предстояло унаследовать титул Ротфордов, если я, конечно, соизволю умереть бездетной. Приезжая в столицу, он обязательно навещал нас и всегда уточнял, как я себя чувствую.
– Который? – уточнила я, чуть успокаиваясь.
Слово «кузен» порой использовалось весьма свободно: пробежавшись по фамильному древу, можно было обнаружить, что половина осфридской аристократии оказывалась в родстве с другой половиной. Наверняка бабушка имела в виду кого-то еще.
– Лионель Белшир, барон Эшби.
Я покачала головой. Я не знала никакого Эшби.
Бабушка взяла меня под руку и повела в противоположную сторону зала, пробираясь в толпе самых влиятельных персон нашей столицы. Они были облачены в шелка и бархат, расшитые жемчугами и драгоценными камнями. Вереница хрустальных люстр над нашими головами ослепительно сияла: можно было предположить, что хозяева особняка решили соперничать со звездами. Такова жизнь аристократов Осфрида.
– Мы с его бабкой входили в круг приближенных герцогини Сэмфордской. Он обычный барон. – Бабушка склонила ко мне голову и понизила голос.
Я обратила внимание на ее жемчужный убор: неплохой, но вышедший из моды пару лет тому назад. Бабушка тратила все наши деньги на то, чтобы наряжать меня должным образом.
