Рождество на острове

Остерегайтесь снежных танцоров. Они прекрасны и светлы, и ох как умеют танцевать – и вы подумаете, что они собираются унести вас куда-то. Они являются под звон колокольчиков, и крутятся, и шелестят, и вы будете танцевать вместе с ними до упаду, а они окружат вас и начнут тянуть за собой: «Идем с нами, дитя… ты сможешь танцевать, танцевать и танцевать…»

И многие теряются, гонясь за снежинками, а те кружатся, и смеются, и исчезают, оставив детишек замерзать на берегу. Но все равно детей не перестает манить их далекий перезвон и истории о ледяных горах и таинственных ледяных королях.

А иногда дети окончательно погружаются в этот снежный танец, пропадают в нем, и больше их не находят. Но возможно, они радостно танцуют в ледяном бальном зале Короля Бездны. А может, и нет. В общем, лучше не рисковать…

Зимой утренние часы очень темны на Муре, крошечном островке, что лежит к северу от северного побережья Шотландии, на полпути к Исландии, или, как иногда кажется, на полпути к Северному полюсу, особенно если дует западный ветер.

Но Мур прекрасен, он уютен, наполнен энергией и изумительно чист, когда разбегаются тучи, хотя ночи тянутся долго, очень долго.

Собакам, конечно, все равно, темно вокруг или светло. Они инстинктивно знают, когда приходит время просыпаться и браться за работу. А у них масса дел: принюхиваться, надеясь на вкусный кусочек, и проявлять недовольство, когда они чуют дурной запах.

Я бы не стала утверждать, что вы обязаны держать дома собаку, если вы живете на Муре, но я не вижу никаких причин к тому, чтобы не иметь ее, как не видят их и жители острова. Здесь безопасно, машин тут почти нет, а те, что есть, не ездят слишком быстро по ухабистым фермерским дорогам.

Здесь есть прекрасные вересковые пустоши, и бухточки, и пляжи, и великое множество разных палок, и тюлени, на которых можно лаять, и овечий помет, в котором можно изваляться, и масса других собак, с которыми можно поиграть, и теплые очаги, перед которыми можно улечься, когда надоедает носиться туда-сюда, и никого не сажают на цепь, и позволяют заходить в паб… Мур – настоящий рай для собак.

И многие люди соглашаются с собачьей оценкой происходящего.

Фермерские собаки спят в амбаре, где на них дышат теплом коровы, а под ними лежит теплое сено. На ферме Маккензи – расположенной на небольшом холме в южной части острова, прямо у главной улицы с розовыми, желтыми и красными магазинчиками, раскрашенными ярко и представляющими контраст с низким зимним небом и вселяющими бодрость в темные месяцы, – собаки спят именно в амбаре, довольные всем, и их лапы дергаются во сне, потому что им видится, как они гоняются за овцами.

Там спят все собаки, кроме Брамбла, самого старого и самого любимого из всех пастушеских псов. Он давно уже не занимается делом, но никто не пытается согнать его с привычного места: так близко к дровяной плите в старой фермерской кухне, как только может улечься собака без риска спалить шкуру. Он громко сопит и храпит, но склонен подниматься очень рано, что Флоре, живущей здесь, кажется глупым: если этот старый пес спит по двадцать часов в сутки, то зачем ему вскакивать между пятью и семью часами утра?

Хотя, если честно, сама Флора тоже встает рано, потому что ей нужно отправляться на работу – в «Кухню Анни», что на главной улице. Но расстояние до нее невелико.

Вдоль главной улицы выстроились желтые и мятно-зеленые лавки сувениров, блекло-синяя аптека, салон красоты, недавно выкрашенный в цвет фуксии, который никому не нравится, и светло-оранжевая рыбная лавка. Там же находится старый, облупившийся черно-белый отель «Харборс рест», который все используют как бар и место, где отмечаются разные события – свадьбы, поминки, дни рождения, юбилеи. Управляет отелем, довольно небрежно, Инге-Бритт, женщина из Исландии, – у нее нет собаки, потому что ей нравится поваляться по утрам, пусть даже на липких столах стоят со вчерашнего дня пивные кружки.