***
Снова любимое одиночество. Оно не закончится, даже когда догорит костер, и теплые порывы ветра рассеют пепел по земле, заметая последние воспоминания о еще одном одинаковом дне в его жизни. По крайней мере, хотя бы вечер этого выходного будет отличаться.
Антон поднялся. Сегодня уже незачем продолжать рыбалку: до самой темноты он просидел на берегу в надежде поймать хоть что-нибудь, и, в принципе, не напрасно. Пара мелких серебристых рыбешек все еще отчаянно трепыхалась на дне старого, подернутого ржавчиной ведра. Странно: даже у этих мелких созданий, чья жизнь вот-вот закончится в мучениях без необходимой им воды, не угасала надежда. Даже немного жаль их: не успев прожить и половину своей рыбьей жизни, они познали всю реальность отчаяния.
Антон посмотрел на две плещущиеся в ведре серебряные искры и подумал о том, что уже не первый раз их встречает. Взяв одну рыбку в руку, он осмотрел блестящие нихромом бока. Так и есть: с одного боку у рыбешки виднелась маленькая царапина между частыми мягкими чешуйками.
Отправив рыбу обратно в ведро, Антон вздохнул и поднялся. Уже смеркается, а значит, пора заканчивать. Он смотал леску, аккуратно собрал в специальный – свой любимый – ящик все блесны, сложил упругую удочку. Взяв банку с прикормкой, он обнаружил, что крупы почти не осталось: все было скормлено глубокому синему озеру. Антон бережно убрал банку и принялся затаптывать остатки костра. Костер еще немного посопротивлялся, хватаясь за жизнь последними маленькими искрами, и безнадежно угас.
Покончив с костром, Антон взял ведро с уже умирающими рыбами и подошел к берегу. Нагнувшись, осторожно и медленно перевернул ведро. Две рыбешки упали в озеро и, сначала не осознав, что уже свободны, медленно всплыли на поверхность водоема брюшками вверх, и на минуту Антону показалось, что он слишком поздно освободил их из плена. Но спустя мгновение рыбки, сверкнув, словно серебряные стрелы, скрылись в темной глубине родного озера.
Антон улыбнулся. Пожалуй, это самый лучший момент в рыбалке: видеть, как с легкостью мальки обретают крылья свободы. Удовлетворенный происходящим, Антон забрал снасти и медленно побрел к машине. В машине на сиденье он увидел, как светится экран смартфона. Антон взял его, посмотрел на высветившийся номер и поднес трубку к уху.
– Да? А, да, конечно, я уже в пути. В пробке стою, немного задержусь. Дождетесь? – Внимательно выслушав собеседника, он добавил: – Нет, я думаю, недолго. Дождитесь, Лилия, я сейчас.
Наспех закинув удочку и снасти в багажник, Антон завел двигатель и помчался по пустой безлюдной дороге. Он мысленно ругал себя: снова забыл о встрече. Он только обратил внимание на мокрый асфальт и удивился: «Странно, почему я не заметил дождя».
Остановившись у городского кафе, Антон посмотрел в зеркало, поправил волосы – вечно этот ужасный торчащий клок волос, он словно живет своей жизнью! – одернул рукава рубашки, закрыл машину и двинулся навстречу возможной любви.
Зайдя в кафе, он огляделся: столики пустовали, и лишь в углу сидела молодая парочка, ласково держа друг друга за руки. Было в них что-то необычное: Антон сначала не понял, почему они привлекли его внимание. Девушка и мужчина сидели, перешептываясь, и, кажется, что такой шепот разобрать невозможно, однако они друг друга явно понимали. Приглядевшись, Антон понял, что обоим влюбленным уже далеко за 50 лет: сетки морщин исполосовали лицо мужчины, у женщины – посеребренные сединой волосы, аккуратно уложенные и сплетенные в причудливую косу. Как он мог их принять за молодых? Антон думал об этом и после, но так и не понял, почему пожилые люди при первом взгляде предстали едва ли не подростками.
