Любовь моя всегда выходила мне боком
Ножом, подставленным к горлу
Еще не больно, но страшно выдохнуть
Это беспомощность новорожденного
Это табличка «нет выхода»
Элли на маковом поле – Любовь моя
Грохот чемоданов об пол и стук моих каблуков оповестил соседей снизу о том, что они теперь не одни. Сомневаюсь, что этот факт каким бы то ни было образом их расстроит в будущем, ведь помимо редкой музыки и звуков остатков ремонтных работ, никакого шума из моей новой квартиры донестись не должно. Беспокоиться о своём спокойствии им не нужно было и потому, что сюда я приехала полностью вымотанной. А ведь еще несколько дней назад у меня были силы и на слёзы, и на крик в пустой квартире, и на битую посуду, которую, к слову, я так и оставила одиноко лежать на полу в прощальный знак того, что здесь была обиженная женщина. Тем соседям действительно нужно было переживать за свое спокойствие, что они и делали, время от времени отсылая гневные сообщения в чат жильцов дома. Стыдно ли мне за это? Откровенно нет. Я чувствую себя лучше от одного осознания того факта, что мой бывший муж – или его новая пассия, что еще лучше – самостоятельно собирал эти осколки и остальной хлам, оставленный мной.
Уйти молча и оставить после себя небольшую месть еще пятнадцать лет назад я не смогла бы. Битые тарелки и небольшой хаос, созданный мной за период самокопания и истерик казался бы той мне слишком легким наказанием. И, будьте уверены, фантазии на что-то более запоминающееся у меня бы хватило, и на следующий раз бы осталось. А сейчас… Сейчас мне куда важнее свое благосостояние и его выстроение с нуля. Слишком сильно за этот промежуток времени я ощутила свой возраст. И свою беспомощность тоже. Мне казалось, что в таких годах я абсолютно самостоятельна, но своей осознанной жизни без участия в ней мужа я практически не помню. В то время, как я узнала о его неверности, он был в командировке, а перед тем, как он приехал, я на несколько дней уехала к подруге Оксане.
Не могу назвать те отголоски свободной и молодой жизни, что все-таки остались в моей памяти, удачными или успешными, но все это осталось так глубоко в моем сознании, что, считая себя состоявшимся взрослым человеком и уходя от бывшего супруга, я поняла, что никакой особенной ценности не представляю. Наверное, не выйди я замуж так рано, смогла бы сделать из себя более стабильную успешную личность, в действительности ни от кого не зависящую. Не то чтобы я бы не смогла этого сделать и в этом возрасте, просто такая устойчивая уверенность в завтрашнем дне, которую подарил мне мой муж, расслабила меня настолько сильно, что я и забыла какого это – остаться одной. Не иметь устойчивых условий жизни и брать ответственность за всё на себя. Да и его все устраивало, как могло показаться на первый взгляд.
Расставляя книги на полку, развешивая одежду в имеющийся шкаф моего нового дома, я не могла поверить, что все то, что я выстраивала год за годом, рухнуло в один день. Я не привыкла жалеть о чем бы то ни было, но та жизнь, которую я проживала последние двадцать лет, определенно убила во мне все потенциалы и стремления. Жить для других – сначала для родителей, чтобы их не разочаровать, потом для мужа, чтобы он был доволен созданием новой ячейки общества, следом для ребёнка, чтобы он вырос достойным человеком, а сейчас… Сейчас рядом со мной нет никого из тех, в кого я вложила всю свою жизнь. Отец умер уже давно, а вот с матерью я не общаюсь относительно недавно. Она осудила моё решение уйти и целый день названивала мне, чтобы прокомментировать эту ситуацию. Два раза я взяла трубки, о чём пожалела, ведь узнала о себе много нового. После этого её телефон находится в блоке. Сообщения о том, что она пытается до меня дозвониться, приходят, но я не обращаю на них внимания. Сколько бы я ни звонила сыну – берет он трубки раз в месяц, ссылаясь на занятость. Деньги, стабильно поступающие на мою карточку, не заменили мне его, и поначалу я очень расстраивалась, когда они приходили. Мне казалось, что так он хочет от меня откупиться. Но сейчас я поняла, что именно они дали мне возможность остановиться и переосмыслить свою жизнь. Сын уехал в другой город в шестнадцать лет, чтобы учиться, но, бросив колледж через полтора года, начал заниматься перепродажей одежды, неплохо зарабатывать и строить свою жизнь самостоятельно. Я горжусь тем, чего он добивается, как горжусь и тем, что он выбирает себя.
