Через семь местных месяцев я уже так совсем не думаю. Иллюзии и надежды здорово так подразвеялись у уже не такого новичка в новом для себя мире.
Да, уже именно столько я прожил в этом мире и можно сказать, что вполне себе неплохо вжился в окружающую меня действительность. Ношу и главное, что умею это правильно делать, местную одежду с красивым кожаным поясом для всякого добра вместо карманов, вполне разбираюсь в кухне и выпивке в трактирах города.
А самое главное во всем этом, что могу разговаривать, пусть не бегло, однако с полным пониманием вопроса и даже немного шутить.
Что оказалось особенно не просто, с юмором в этом районе Дикого поля все не так хорошо обстоит, как на родной Земле. Только я его стремительно развиваю, это всем интересное направление разговорного жанра.
Могу даже выступать с представлениями, смешить народ простой и не очень.
Ну, это я немного загнул, еще всех нюансов языка я для такого дела не освоил, могу промахнуться и попасть впросак, особенно с непростыми зрителями.
А попадать впросак в этой части знакомого мне мира очень не рекомендуется.
И еще имею для своего мнения о надежности крепости весомые основания. На своей лично шкуре все прочувствовал; и надежность крепости, и проблемы с ней, и даже с ее командирами со своими приказами, часто просто дебильными.
И вообще немного изучил непростую местную жизнь в той самой Великой Империи, которая занимает почти треть континента. Если бы не серьезные горы, стоящие на пути расширения, наверно, что заняла бы весь материк, а так соседние королевства и даже Вольные баронства как-то еще держатся.
Находятся под влиянием, конечно, однако еще официально независимы.
Семь местных месяцев – примерно как восемь с половиной на родной Земле, длиннее на одну пятую примерно. По тридцать шесть дней в каждом, здесь все делится и умножается на шесть, такая мера счета принята в Империи.
Зато и месяцев так же двенадцать имеется, как на родной Земле.
Сама Земля вспоминается все реже и реже, только иногда приходят во снах отец и мать.
Эх, знали бы они, где их сыночек снова армейскую лямку тянет? Опять в армейских шмотках, включая кольчугу и даже шлем на голове надет.
Тогда бы хоть немного успокоились, что не в сырой земле лежать изволит, а еще довольно активно борется за выживание во время приступов нелюдей и боевых выходов им же в тыл.
Что сын не умер, не похитили его черные трансплантологи на органы за цветущий внешний вид и очень хорошие анализы, сданные недавно в поликлинике по месту жительства.
Просто оказался не в том месте и не в то время – вот и все, очень сильно не повезло ему в прошлой жизни.
А увидели бы родители с каким оружием в руках служба несется, очень бы удивились еще раз.
Зачем сынок, стоя на капитальной такой стене могучей крепости, опирается на двухметровое копье с широким наконечником и бдительно осматривает подступы?
Да, только такое оружие можно использовать в имперской армии по уставу, все мои просьбы поменять его на трехметровое, которым мне удобнее с моими длинными руками и не очень рядовым ростом работать, которым безопаснее орудовать в бою, сурово отметаются на корню.
В армии Империи все очень формализовано, никаких отклонений в любую сторону не допускается и кажется, что принятый единообразный вид – это самое главное условие победы в бою.
Для наших туповатых начальников – несомненно все так и обстоит.
За этой однообразностью следят очень строго, да и вообще армия Империи – это именно то самое место, где спорить с начальством совсем не стоит. Опять же физические наказания очень приветствуются с выдачей плетей по шесть, двенадцать и двадцать четыре удара. Последнее наказание – это конечно за уже серьезные проступки.
