С теплом… улыбкой… и объятием
Зал суда был переполнен. Слушалось дело об убийстве беременной женщины. Подозреваемым был её муж.
Инспектор, занимающийся этим делом, потирал от удовольствия руки, он уже видел своё повышение и находился в предвкушении этого долгожданного события. Инспектор был уверен в виновности мужа погибшей, мотив на лицо – богатство жены. Избавившись от которой, он сам сможет распоряжаться уже своими миллионами. Вот и скинул бедняжку с лестницы, тем самым, открыв себе путь к её деньгам.
Всё укладывалось в версию инспектора, кроме одного – мужчина ни в какую не признавал себя виновным. Инспектор и по- доброму и угрозами старался добиться долгожданного признания, но – увы, мужчина не признавался в убийстве, продолжая утверждать, что гибель жены была несчастным случаем, не более того.
На суде мужчина был очень возбуждён, взвинчен и взволнован, он никак не мог поверить в то, что его признают виновным в том, чего он не совершал, и вся надежда у него была только на своего адвоката. И мужчина не ошибся.
По его просьбе адвокат нашёл в доме камеру, на которой была заснята сцена гибели супруги. Женщина так прекрасна была в своём положении, так красива, беременность очень красила её, и муж решил запечатлеть дивный облик своей жены. К тому же она так изящно стояла, облокотившись на перила их старинной лестницы. Он снимал, восхищённо глядя на неё, и вдруг увидел, что любимая женщина споткнулась и стала падать, он отбросил камеру и бросился ей на помощь, но… не успел. Женщина сильно ударилась виском о край ступеньки и скончалась на месте. О камере он вспомнил уже после того, как его задержали. Подробно рассказал обо всём инспектору, но тот ему не поверил.
И вот на суде восторжествовала правда. Адвокат нашёл эту камеру, закатившуюся под диван в холле. Невиновность мужчины была доказана.
– Я же говорил, что вины моей в гибели жены нет. Это дом наш виноват в её смерти… я ненавижу его… будь он проклят…
Мужчину освободили. Он незамедлительно продал ненавистный ему дом и больше никогда не вспоминал о нём.
А Дом? Дом услышал проклятия в свой адрес и… хорошо запомнил их.
После продажи мужчиной этого дома в нём стали проживать разные семьи, причём, проживали семьи временно, его никто не покупал, а только арендовали на летнее и зимнее время отдыха.
Дом к такой жизни привыкшим не был. В нём целое столетие проживали предки погибшей беременной женщины, Дом ждал появления наследника своей любимицы, но, увы… Дом помнил какие устраивались балы, званые вечера. Дом наслаждался жизнью. Он любил людей, и людям было уютно и комфортно в нём
и НИКТО НИКОГДА в адрес дома не высказывался негативно!
Этот Дом любили представители всех поколений, проживающих в нём… кроме мужа его последней владелицы.
Дом был потрясён проклятием в свой адрес, раздражён и очень взбешен.
Дом надеялся, что в него вселится новая семья, которая полюбит его, но, оказалось, что отныне в доме будут проживать лишь временно. И это очень возмутило Дом. Свой гнев он усмирить уже не мог.
Его раздражало буквально всё, но особенно проклятие, в сердцах выкрикнутое его бывшим владельцем на суде.
И Дом решил от этого проклятия избавиться…
***
– Вы понимаете, нам очень хочется провести лето в доме, который расположен или у реки или у озера… – муж пояснял риелтору, какой дом он хочет арендовать на лето.
– И чтобы рядом обязательно был лес. – Добавила жена. – И двор желательно большой и огороженный, у нас трое детей и огромный сенбернар.
Риелтор внимательно слушал супругов, поочерёдно поглядывая то на мужа, то на жену.
