В продуваемой неряшливой столовой Гроув-Хаус в Сассексе завтракали трое. Дородные братья Олбрайт шумно поглощали редкое на их столе мясо, запивая его портером. Их сестра, Серена Ривертон, закутавшись в огромную шаль, отщипывала хлеб маленькими кусочками и запивала чаем, уткнувшись в книгу стихов.
Вилл Олбрайт невидящим взглядом уставился в пространство, машинально жуя и глотая пищу, а Том что-то бормотал себе под нос, просматривая почту.
– Кредиторы, кредиторы, кредиторы…
– А-а, вот это уже лучше!
Он вскрыл конверт и начал жадно читать.
– Наконец-то! Эй, Серри, Самуэль Сил хочет жениться на тебе!
Сестра подняла голову, и на ее прекрасном лице отразилось недоумение.
– Что-о-о?
Побледнев, она встала, резко отодвинув стул.
– Ну уж нет, Том! Никогда! Я ни за что не выйду снова замуж.
– Да ну? – удивился брат, набивая рот. – И что же ты собираешься делать, а, сестренка? Торговать собой на улице?
Серена Ривертон отчаянно замотала головой, не на шутку испуганная таким поворотом событий.
– Я смогу жить на деньги, которые мне оставил Мэтью.
Ее младший брат Вилл, довольно простоватый малый, повернулся и уставился на нее:
– Но их уже нет, Серри.
Он, казалось, немало удивился, что она этого не знает. И даже почти сочувствовал ей. Но Серена уже не обманывалась – она достаточно хорошо знала братьев, чтобы понять, что сочувствием здесь и не пахнет. За всю свою эгоистичную жизнь они никогда не жалели о совершенной подлости, если только она не создавала проблем для них лично.
Оба выглядели как типичные англичане, этакие Джоны Були – большие, крепко сбитые, краснолицые мужчины в затрапезной деревенской одежде. Правда, у них не было солидного состояния, как положено настоящему Джону Булю.
Взглянув на онемевшую от ужаса сестру, Вилл сунул в рот последний кусок хлеба и прошел к камину. Заслонив собой исходящий от камина слабенький поток тепла, он вытащил гинею и начал подбрасывать ее.
Серена как завороженная смотрела на поблескивавшую в воздухе монету и пыталась осмыслить услышанное.
– Денег уже нет? – потрясенно повторила она. – Но как это могло случиться? Мой муж умер всего три месяца назад. Куда они подевались?
К чему задавать вопросы, на которые сама знаешь ответ. Куда подевались? Да туда же, куда уходили все деньги из этого проклятого разрушающегося дома: на игру в карты, в кости и на бега, и не только лошадиные, но – Господи, помоги! – даже на тараканьи! Все, на что можно было заключать пари и делать ставки, влекло братьев, словно пчел на мед.
Серена отвела глаза от монеты Вилла и гневно посмотрела на Тома.
– Вы попросту обворовали меня!
Он подцепил вилкой очередной кусок мяса.
– Никак, ты собираешься напустить на меня сыщиков? Да, Серри? Ну и чего ты этим добьешься? Разве из камня выжмешь кровь?
«Камни, – загнанно подумала Серена. – Вы и есть камни. Бездушные, бессердечные и такие же тупые».
– Ты бы все равно на них не прожила, – миролюбиво заметил Вилл.
Бросок, поворот монеты в воздухе, поймана. Бросок, поворот, поймана…
– Что такое три тысячи? Так, пустяк, сущая мелочь.
Том что-то пробурчал в поддержку младшего брата.
– Кто же мог подумать, что Ривертон так быстро промотает все свое состояние? Мы-то полагали, что ты осталась богатой вдовушкой, Серри, иначе мы бы так не настаивали на твоем возвращении домой. А три тысячи тебе даже на платья не хватило бы.
Сощурившись, он смерил взглядом ее весьма дорогое платье из красно-коричневого сукна.
Оно было скроено очень хитроумно, по специальному заказу, так, чтобы выставить все достоинства фигуры напоказ. Серена прекрасно знала об этом, но совершенно не ожидала, что так нагло и оценивающе ее будет рассматривать родной брат.
