Работа, работа, перейди на Федота. –
Мысленно приговаривала Оливия Рейнская, секретарь кадрового
агентства на совещании, где ее в очередной раз макали в самое… В
работу в общем. – Ну, вот есть же у кого-то нормальная с
нормальными начальниками.
Непосредственная начальница девушки,
Топова Виктория, ровесница самой Оливии вот уже десять минут в
голос орала, что не готовы отчеты закрытым вакансиям, не
согласованы собеседования у клиентов и объявления об открытых
вакансиях не отправлены в печать их главному партнеру –
специализированной газете. И удивительно, все это перемежалось
периодическими нелицеприятными замечаниями, а порой и откровенной
нецензурной бранью.
- Виктория, Вы вот сейчас
перечислили ряд досадных недоработок. – Взяла слово Оливия, пока на
нее не полилось продолжение этой пламенной речи. Ее всегда умиляло,
что начальница разрешала называть себя по имени, видимо знала, что
до отчества она не дотягивала. – Отчеты пишут менеджеры,
собеседования я согласовываю только после того, как мне те же
менеджеры сообщат, на какое время запланированы встречи, а в газету
я отправляю уже готовый список с макетами, мне его не предоставили
еще.
Но разве это важно? Услышав столь
ценные замечания, директор начала орать еще сильнее. Про
несоблюдение субординации, про неуважение начальства. А в конце
добавила, что госпожа Рейнская могла бы и сама заранее подойти к
коллегам и напомнить им, что нужно сделать.
- Напомнить коллегам про их
обязанности? – Не удержалась Оливия, за что и поплатилась мгновенно
новым потоком нецензурной брани, вперемешку с обвинениями в
некомпетентности и наглости.
Спустя еще минут двадцать унижения
совещание было закончено и сотрудники компании поспешили покинуть
кабинет, дабы принять успокоительного. Две девушки из менеджеров не
сдержали слез. Что было очень плохо. Для них. В следующий раз они
станут мишенями для директора, она уж очень не любила любые
проявления слабости.
От обдумывания дальнейших действий,
а именно выбора между «пойти и пожалеть рыдающих в туалете девушек»
и «напомнить коллегам об их обязанностях», ее отвлек телефонный
звонок.
- Да. – Ответила девушка на звонок с
незнакомого номера.
- Рейнская Оливия Александровна? –
Раздалось в трубке.
- Да. – Ответила девушка. Обычно с
таких номеров звонили, чтоб предложить взять кредит или что-то
купить в закрывающемся скоро магазине. Но никто из этих товарищей
не обращался к ней так, называя полное имя.
- Меня зовут Степан Константинович.
Я близкий друг вашего двоюродного дяди. Должен сообщить вам о его
кончине. Примите мои соболезнования. Вы не могли бы приехать для
подписания необходимых документов?
Оливия немного знала о своем дяде.
Виделись они еще в детстве, когда Лив было лет десять, и она плохо
его запомнила. Он жил где-то в глухомани с каким-то мужчиной.
Сейчас она понимала, что, наверное, родственники отвернулись, узнав
об этой его особенности. Возможно, именно тому мужчине и
принадлежит чуть надломленный пустой голос в трубке. С семьей дядя
не поддерживал отношения, поэтому этот звонок – довольно странное
событие.
- У Саши… У вашего дяди не было
детей. Но он хотел оставить вам кое-что. – Голос в трубке дрогнул,
и Оливии стало банально жалко мужчину. Да и проводить в последний
путь родного по крови человека – это долг. Даже если папа будет
против, а он будет против. Она до сих пор помнила, как ей было
страшно в детстве, когда отец орал на своего брата.
- Я приеду, скиньте адрес
сообщением, мне сейчас не очень удобно записывать. – Девушка сжала
переносицу пальчиками, принимая решение, не говорить родителям о
том, куда собралась. Потом расскажет. Как-нибудь. Или не расскажет.
А пока нужно заниматься своими непосредственными
обязанностями.
