Лифт поднимался слишком медленно. По крайней мере, Джой именно так и казалось. Она даже притопнула от нетерпения ножкой и тряхнула волосами. Но, к сожалению, все это никак не помогло – лифт продолжал тащиться с черепашьей скоростью.
Этаж, где находился кабинет отца, встретил Джой глухой тишиной, словно все кругом вымерло. Толстый ковер заглушал ее торопливые шаги. У дверей приемной она помедлила, потом решительно сжала массивную медную ручку и дернула дверь. Открывшаяся картина заставила ее приостановиться: перед ее глазами предстала попка Паолы, секретарши отца. Ухо Паолы было плотно прижато к замочной скважине, а вся поза выражала напряженное внимание. Она подслушивала!
– Паола!
Секретарша испуганно отпрянула и огромными глазами уставилась на покрасневшее от негодования лицо Джой.
– Ох, простите, мисс Картер…
– Занимайся своими делами, Паола!
– Конечно… – Красная как вареный рак, Паола уселась за свой стол и начала дрожащими пальцами перебирать какие-то бумаги, а Джой, слегка оправившись от возмущения, двинулась к дверям кабинета, из-за которых глухо доносились голоса двух спорящих мужчин. В этот момент Паола наконец вспомнила свои обязанности.
– Я не могу вас пустить, мисс Картер. Мистер Картер приказал не мешать, у него очень важный разговор.
– Это я уже поняла по твоему любопытству…
– Нет-нет, вы не понимаете… – Секретарша сначала неуверенно приподнялась со своего места, а потом поспешно рванулась к дверям, чтобы перекрыть доступ Джой в святая святых. Видимо, не рассчитывая на силу своего убеждения, она широко раскинула руки, закрывая пышной грудью дверь.
– Мисс Картер, пожалуйста, будьте благоразумны… Мистер Картер приказал его не беспокоить. Он будет очень сердиться.
– Отойди с дороги, – процедила Джой, чуть приостанавливаясь, но и не думая отступать.
Обнаружив, что Джой не внемлет голосу разума, Паола впала в состояние, близкое к отчаянию – если таковое флегматичная Паола вообще могла испытывать. А потому ей только и оставалось, что испуганно отшатнуться, пропуская Джой. Та рывком открыла массивную дверь и прошла в кабинет отца.
Ее появление в кабинете осталось незамеченным. Отец Джой, Пол Картер, был занят тем самым «серьезным» разговором, который давно уже вышел за рамки общепринятого делового общения. Он уже практически кричал на своего оппонента, коим был его младший партнер – Ричард Хендерсон. Оба мужчины стояли друг против друга, и единственной преградой, разделявшей их, был массивный рабочий стол Пола, выполненный по заказу из светлого дуба. Джой вдруг показалось, что еще минута – и они просто набросятся друг на друга.
– Папа! – выкрикнула она, заставив тем самым Пола замолчать, а Ричарда – повернуться и хмуро взглянуть на Джой.
На сердитых лицах обоих мужчин появилось практически одинаковое выражение неудовольствия от ее вмешательства.
– Джой, что ты здесь делаешь? – резко спросил отец после краткого замешательства.
Суровый тон не заставил Джой ни испугаться, ни тем более отступить.
– Мне нужно с тобой поговорить, папа. Очень срочно.
– Ты не могла бы сделать это в другое время? Мне сейчас некогда.
– Да-да, Паола мне сказала про ваш «серьезный» разговор. Вы так кричали, что было слышно даже в приемной. К тому же твоя секретарша подслушивала у двери. Так что к концу дня все сотрудники будут знать, что два компаньона крупно поссорились. Папа, ты же сам говорил, что сейчас мы не должны давать даже малейшего повода для сомнительных слухов. А уж тем более о том, что между партнерами возникли какие-то разногласия…
Ричард скрестил руки на груди, надев на смуглое красивое лицо маску деланого безразличия. Что, впрочем, не обмануло Джой: яростный блеск глаз Ричарда и два пятна лихорадочного румянца на щеках выдавали его злость и напряжение. Лицо отца, напротив, было чрезвычайно бледным и усталым.
