– Сдавайся, Рыжая! – мне в спину летит огромный ошметок
снега.
Закашлявшись, бегу дальше, поправляя съехавшую на лобик вязаную
шапку.
– Отвали! – бубню на ходу.
– От меня не сбежать, идиотка!
Грузные шаги его огромных ботинок болезненно отзываются в моих
ушных перепонках.
– Долбанный Психопатыч! – прыг-скок по ступенькам и вот я уже
залетаю в холл, через стекло подавая сигнал нашему охраннику. –
Пожалуйста, пожалуйста…
Тот жалостливо нажимает кнопку. Двери открываются, мне не
приходится шариться по карманам, чтобы найти свой электронный
пропуск.
– Задержите его! – выкрикиваю задыхаясь, пока дядя Темыч устало
вздыхает и закатывает глаза.
– Открой! – псих рвет и мечет.
Дядя Тема мой спаситель. Охрана высшего уровня.
– Пропуск, – равнодушно тянет, потягивая кофе.
– Я тебе щас этот кофе по роже размажу.
– Ты сначала внутрь попади, мажорчик, – не унывает охранник,
залипая в экран смартфона на миленькой подставочке в виде
стеклянного зайчика.
Торможу. Разворот на сто восемьдесят градусов. Дядь Тема сильно
рискует ради меня.
– Не борщите. Вас же уволят, – шепчу одними губами.
– Кто пойдет работать за эти копейки.
Округляю глаза. Ну, я не героиня. Я его предупредила. Сделала
все, что могла.
Взлетаю по лестнице. Слышу звук открывающейся двери,
рассыпающихся осколков хрустального зайки, и «бульк-бульк»,
возможно дядя Тема принял кофейный душ.
Мне б, кстати, тоже не помешало. Вспотела я.
Сбрасываю пуховик, шапку кидаю на пол. Сумку тоже.
– Аня! Неужто опять?! – Альбертовна ставит кулаки в бока и
осуждающе качает головой. – Сколько можно? Еще наказание?
Блин, мы еще предыдущие не отработали. Каждый день после пар
премся из универа в свою бывшую школу. Рабство снова в тренде.
– Я бы с радостью! – хватаю ведро и швару. – Но не успеем,
уезжаю утром! На необитаемый остров! К родственникам!
Нет. Запрусь дома и не выйду до конца каникул.
Нашли тут бесплатную уборщицу. Пусть псих один отрабатывает.
Забегаю в туалет и наливаю полное ведро воды. Развожу мыльное
средство. Тут ремонт затеяли, потолок измазан, воняет
свежевыкрашенной побелкой.
Когда открываю дверь, визжу так, что куски побелки от моего ора
падают на пол. И на мои волосы.
– Рыжая, – шепчет, хватая меня за горло. – Ты что, потеряла
список, кого бояться надо?
– Тебе в этот список как до луны ползти жопой кверху!
В глазах психа появляется поистине плохое выражение. У меня от
этого выражения коленки потеют.
– Жить надоело?
Нет. Не надоело. Я еще замуж хотела за Скворцова Женьку выйти. И
сериал свой про зомбей так и не досмотрела.
– Умриии сам, – чувствую, как лицо от нехватки воздуха
багровеет. – Тебя не так жалко.
– Я тебя прям здесь похороню, – пальцы сжимаются сильнее.
Пока не откинула копытки, потягиваю к себе швабру, прислоненную
к стене. Замахиваюсь психу по голове.
– … ять, – выругивается, прикладывая дрожащую ладонь к виску. –
Хана тебе, недорослик.
– Да пошел ты! Я на каблуках метр шестьдесят пять!
– Каблуки метровые? – движется ко мне, пошатываясь. Я его
серьёзно шваброй ранила. Горжусь собой.
– Это женский туалет! Свали по-хорошему! Я… Я щас писять
буду!
И чтобы он поверил залетаю в кабинку и закрываюсь на
замочек.
– Я подожду.
Блин. Какой вежливый.
Так, слушайте. Есть план. Сейчас я крышкой от бочка вырублю
этого шизанутого. Как вам идея?
Встаю на унитаз. Привстав на носочки, выглядываю через верхушку
дверцы, чтобы проверить. Предусмотрительно вытягиваю кулачок, если
вдруг не успею дотянуться до бачка. Но блин.
Психа окунули в сыворотку роста. Он достает макушкой. Глазами
врезаемся. Друг в друга.
Затем его глазницы прокручиваются кверху, прямо на мой застывший
в воздухе кулак.
Так. План был явно недоработан.
– Это не то, что ты подумал.
