Костя
- Ой, простите, пожалуйста! – слышу
тихий жалобный голосок за спиной, и чувствую, как по рубашке
расползается мокрое пятно.
- Какого хе… - гневно начинаю я и
оборачиваюсь.
Ругательства застревают в горле,
когда я вижу белокурую малышку с пустым стаканом из-под коктейля.
Пустым, потому что его содержимое сейчас льдом растекается по моей
спине.
- Я… я не… - лепечет она, пытаясь
перекричать громкую музыку.
Корпоратив авиакомпании, в которой я
проработаю уже больше пяти лет, подходит к концу. Пьяные тела
развязано двигаются в такт какой-то попсовой мелодии. Я тоже бухой,
но танцевать мне совсем не хочется. Мне хочется трахнуть
кого-нибудь. Член уже давно просится пустить его в дело. Но только
не с теми, кого я уже многократно успел попробовать. Стюардессы,
девочки из службы посадки и некоторые другие сослуживицы. Нет, на
них клейма негде ставить. Разработанные дырки не катят. Хочется
свежачка.
Смотрю на смущённую красотку в
длинном тёмном платьице.
Сиськи надёжно запакованы в строгом
вырезе. Ничего не видно. Юбка тоже, блин, длинная – даже ноги не
заценить. Серебристый чокер с маленьким блестящим крестиком и
чёрные перчатки в сеточку.
Монашка, не иначе. И чего она так
нарядилась?
На глазах у неё маска, что скрывает
добрую половину лица. У нас маскарад. Дресс-код. Я от своей маски
ещё пять шотов назад избавился. А она, вот, нет.
- Ничего страшного, - говорю, как
могу, любезно. Язык слегка заплетается. Наверное, на завтра я уже
не вспомню это знакомство. Оно и к лучшему.
- Извините… - продолжает монашка. –
Я вам помогу… застираю… хотите?
Хочу ли я оказаться с ней в тесном
туалете наедине? Охрененно хочу!
Её строгий наряд жутко бесит. Так и
манит сорвать его и посмотреть, что там скрыто под всей этой
толстой бабушкинской тканью.
- Давай я возьму тебе выпить, и
тогда…
- Костян! Вот ты где? – закатываю
глаза, слыша голос лучшего друга. Блядь, как невовремя! – У меня
бурбон. Целая бутылка. Ты нашёл эту… как её…
Марк так и не успевает назвать
нужное имя, потому что, наконец, замечает мою новую жертву.
- Добрый вечер, - тембр его голоса
сразу меняется, становясь ниже и бархатистее. Усмехаюсь. Друг
всегда так делает, когда хочет казаться неотразимым. С теми
глупышками, что его не знают это часто прокатывает.
- Добрый, - лепечет в ответ
девчонка.
Переводит растерянный взгляд с меня
на моего друга. Внезапно я замечаю, что глаза у неё красные, а щёки
влажные. Плакала, что ли?
Вечеринка по поводу восьмого марта,
а она без цветов и, судя по всему, без мужика. Ей грустно и
одиноко… Отлично, значит, уломать её будет не так уж сложно.
- Выпить хочешь? – Марк тоже слегка
шатается на ногах, откручивает пробку и протягивает нашей новой
знакомой. Хотя почему знакомой? Имени её мы пока не знаем.
К моему удивлению, малышка кивает на
предложение друга и с отчаянием во взгляде берёт бутылку, делая
насколько больших глотков.
Морщится, закашливается.
Миленько. Похожа на студенточку, что
впервые пришла на пьяную тусовку к старшекурсникам.
- Полегче, - смеётся Марк, забирая у
неё бутылку.
Замечаю, как хищно он пялится на её
сиськи. Усмехаюсь. Скромницы его фетиш. Мой лучший друг-извращенец
больше всего на свете любит их развращать.
- Тебя как зовут, неловкая? –
спрашиваю я, подходя к ней ближе.
Девчонка быстро вытирает мокрые от
слёз щёки и называет какое-то имя, но я не могу расслышать его
из-за громко ревущей музыки. Мне её имя знать не особо хочется.
Потому, что для себя я уже окрестил её монашкой. Пусть ей и
остаётся.
Но, на всякий случай, я киваю и
говорю:
- Я Костя, а это Марк.
Протягиваю ей руку. Она доверчиво
даёт в ответ маленькую ладошку. Думает, я пожать её хочу. Но вместо
рукопожатия, я подношу её к губам и целую. В нос ударяет приятный
аромат ванили. Не духи, а еле уловимый запах геля для душа. Делаю
глубокий вдох. Интересно, а в других местах она также пахнет?
