Канада, 1955 год.
На берегу небольшой угрюмой речки, впадающей в озеро Онтарио, свернувшись спиралью на плоском, отполированном временем и непогодами камне лежит старый матерый ужак. Гад, помимо фирменного сердечка на башке, примечателен огромным размером, серой зарубцевавшейся раной на спине и пристальным осмысленным взглядом, направленным на сидящего мальчугана, одетого в рубаху из тонкой оленьей кожи и суконные штаны.
Маленький индеец Глаз Совы, именно так зовут объект наблюдения старого ужа-прохиндея, следит за бандой борзых окуней, ордой сметающих на мелководье чешуйчатую мелюзгу. Ловкий не по годам парнишка терпеливо ждет, когда в сделанную им каменную ловушку-лабиринт заскочит бесхитростная стая речных бузотеров и станет легкой добычей удачливого рыбака.
То-то старый шаман Мудрая Сова обрадуется, но вида, конечно, не подаст. Дед будет хмурить брови и недовольно ворчать на внука, мол, где шатуном шатался целый день, но в его взгляде затаится добрый лучик любви, отчего у мальчишки пробежит по телу теплая волна, а на глазах сверкнут слезинки.
Они вместе закоптят рыбу на углях и устроят роскошный ужин. Старик пригубит кленового пьянящего напитка и, раскурив древнюю, как он сам, трубку, станет неспешно вести сказ о добрых и злых духах, а также о великих индейских воинах, до последней стрелы сражавшихся за свободу с пришельцами из далеких земель.
Внук с затаенным восторгом будет слушать деда, пока не заснет у костра. Тогда шаман накроет мальчика волчьей шкурой и ласково погладит по голове, потом возьмет его правую руку и приложит к губам родимое пятно в виде совы, находящееся чуть ниже локтя. Медленно покачиваясь, старик начнет бормотать загадочные заклинания, передавая по наследству тайную силу, данную богами иных миров.
Глава 1. Усадьба на Оленьем озере, или Коктейль «Дикое искушение Мадагаскара»
Франция, 1998 год.
Сегодня ветер-разбойник постарался на славу. Бестия не схалтурил, как в предыдущие три дня, когда, словно издеваясь, пригнал с Туманного Альбиона грязно-серую пелену, заслонившую небо до горизонта и угрюмо отражавшуюся в зеркальной поверхности Оленьего озера. Сам же, оставив после себя полный штиль, улетел в Париж – смотреть финальный матч чемпионата мира по футболу, где и остался на пару дней гулять среди ликующих болельщиков, освежая возбужденную толпу легким дуновением.
Дождливая погода не располагала к отдыху под открытым небом, и мы три дня отмечали победу сборной Франции по футболу в огромном старинном особняке, осушив по этому грандиозному поводу немалое количество веселого красного вина. От безделья играли в бильярд, плавали в бассейне и до одури парились в сауне. Приехали, называется, отдохнуть на природе…
Но сегодня к вечеру ветер осознал, что поступает по-свински по отношению к порядочным людям, озверевшим от отдыха под крышей, и всерьез приступил к делу. Для начала он сдул серый фон, освободив из плена приятную глазу небесную синеву и уходящее за линию горизонта солнце с золотисто-розовой короной. В меру накидал на небосклон пастельных красок, а поверх них набросил узорчатую сеть, сотканную из тончайших перьевых облаков. Когда же он ловко, как шустрый пастушок, сбил в стадо остатки упрямых тучек и угнал их с глаз долой, то под кроткими вечерними лучами заиграла многоцветной смальтой
