- Зинаида… Петровна! Ну.., и как это понимать?!
- А что, Валентин Степанович, что-то не так? – устало потирая
глаза ото сна, вползаю за дежурным доктором в палату к
пациенту.
- А вы ничего странного не замечаете?
Я пытаясь сфокусировать зрение, тупо пялюсь в одну известную мне
точку, и ничего не вижу. Перевожу непонимающий взгляд на
Степановича.
- Нет, - растерянно хлопаю ресницами.
- Пациент где?! – не выдержав Степаныч переходит на фальцет.
И тут до меня наконец доходит, что на койке…, вместо недавно
прибывшего больного, лежит скомканная груда постельного, бережно
прикрытая одеялом.
- А где? – с ужасном переспрашиваю. Давление вмиг подскочило, до
отметки, думаю 240 на 180, хотя я знаю, что такого не бывает. И я с
дико колотящимся сердцем, начинаю бешено метаться по палате в
поисках пропажи. Сметая всё на своём пути, даже Степановича.
Почему-то заглядываю в шкаф, в тумбу и даже под койку.
Там, к сожалению, кроме утки ничего не обнаружив, попыталась
было дерутся назад но с ужасом осознаю, что застряла!!!
- Валя!!! – взревела я раненой белугой.
- Чего тебе, - услышала я сзади насмешливый голос дежурного.
- Чего, чего не видишь застряла я. Подсоби млехо. Мебель у нас
конечно, по рукожопски сделана как-то, - недовольно гнусавлю из под
кровати. – Никакого простора для фантазии.
- Может кому-то просто жрать нужно меньше, - язвительно выдаёт
голос сзади.
- А может кому-то просто жить надоело, - грозно гаркаю в
ответ.
Может мне стоило промолчать и притвориться хрупкой и беспомощной
девушкой, потому что в Валю я была давно и безответно влюблена. Но
между нами была огромная пропасть недопонимании и постоянных
стычек. Ведь быть хрупкой и тем более беспомощной, я категорически
не умела. Воспитывали меня совершенно по другому, в строгом
соответствии жизненных реалий. Деревянные игрушки прибитые к полу и
выезды в поля по сбору семечек, всё это - моё тяжёлое детство. Так
что и коня на скаку и в избу горящую, это всё про меня. Только вот
избы гореть не хотели, а коней, я вообще боялась.
Зарубинский же, Валентин Степанович, высококвалифицированный
врач-травматолог. Холостой умный, симпатичный, голубоглазый брюнет
под два метра роста. Всё как я люблю. Был для меня недостижимым
идеалом, я и подумать не могла бы даже в своих самых смелых
эротических фантазиях, что он может обратить на меня своё
внимание.
Ведь был у Степаныча один но очень весомый недостаток, любил он
немного подглуповатых барышень. С ветром в голове и всегда
восхищённым взглядом, от красоты и невменяемой харизмы
Зарубинского.
А я как раз таки относилась к категории полной
противоположности. Обладая внушительными как, я считала умом и
довольно не примечательной внешностью. Жиденькие волосики, блеклые
глазки, отдаленно напоминающие цвет весеннего неба, курносый нос
усыпанный веснушками. Такая среднестатистическая и не броская
барышня. Ещё и имевшая наглость, постоянно косвенно и не косвенно
ставить под сомнение, нерушимый идеал Зарубинского.
Единственное, что бросалось в глаза, от всей неприметности и
серости моей личности, это размер моего нижнего девяносто. Которое
постоянно норовило попасть в какую ни будь неприятную ситуацию.
Вот и сейчас, буквально на секунду прикрыв глаза, умудрилась
потерять пациента. У которого, на минуточку, была сломана нога,
вывихнуто плечо и сильное сотрясение мозга.
***
Меня зовут Пенкина Зинаида Петровна, мне недавно стукнуло 39
лет, из которых я уж как более 16, работаю в местной поликлиники
нашего ПГТ, медсестрой травматологического отделения.
Что я только не повидала на своем веку. Думаете в травму
попадают только по дурости или по пьяни, а вот и нет. От большой
любви тоже, как сегодняшние наши пациенты.
