Я с трудом возвращалась из вязкой темноты. Казалось, что она – темнота, была реальной, осязаемой, как насыпанная сверху гора песка, не давала пошевелить ни рукой, ни ногой. По ощущениям, на глазах лежали свинцовые гири, не давая возможности поднять веки. Тело не двигалось, но постепенно немного зашевелились пальцы кисти, и мозг уже включился в работу, раз начал анализировать состояние.
Вокруг была абсолютная тишина, полный звуковой вакуум. Сначала я даже решила, что оглохла и сильно испугалась, но потом каким-то внутреннем чутьем поняла, что эта тишина была вокруг.
Попыталась «просканировать» организм и окружавшее меня пространство. Нечем не укрытая сверху, под собой я чувствовала довольно удобную кровать. Нонсенс!
А в это время в моей голове, мое же затуманенное болью сознание вело диалог со мной же.
– Господи! Мика, Мика?! Что случилось? Почему такая тяжесть во всем теле, и туман в голове?
– Да не знаю я. Главное не паникуй раньше времени ладно?!
– Да я не паникую. Мика!
Что не говори, а сознание явно было в панике.
Мика – это я, вернее прозвище, сокращенное от Камиллы. Имя мне дали, как и полагается при рождении, но почему именно Камилла, так и осталось для меня секретом. Камилла, звучало вычурно на фоне соседских Дашь, Лен, и Тань, простых и привычных имен. Из-за этого у меня даже развился малюсенький комплекс.
В начальных классах я думала, что Камилла – это иностранное имя. Мне оно вообще не нравилось, поэтому я стояла на своем, и требовала, чтобы бабушка, коллеги, близко общавшиеся с бабушкой и немногочисленные родственники, звали меня Мика. Мила почему – то не прижилось, хотя и было более подходящим сокращением, но каждый, кто его слышал, думал, что я Людмила. И как сокрушалась всегда бабушка, называя сокращение моего имени, обезьяньей кличкой.
И так!? То, что меня зовут Камилла – я помню…. Уже хорошо! Несколько вычурное имя, ну уж какое дали. Да и какое еще имя, может сочетаться с фамилией Лемгарт, то ли немецкой, то ли французской, доставшейся мне от отца. И вот при таком имени и фамилии, по паспорту – я русская. И так – я, Камилла Лемгарт, русская! Да, вот так!
Я вспоминала себя, а что делать-то, шевелиться пока не могу, зато голова, хоть и нехотя, но начала работать. Мне двадцать два года. Среднего роста, фигура спортивная, подтянутая, и все это, благодаря физическим нагрузкам и нерегулярному питанию. В школьные годы, я всегда была пухлой, что сильно огорчало меня, но всегда радовало мою бабушку. Она, усиленно, откармливала меня. Ее поговорка: «кушай, пока кушается», сопровождала меня, все детские и подростковые годы. У меня же, на каждое первое сентября, была истерика и слезы. Даже сейчас, стоит мне немного расслабиться, как я начинаю растекаться. Об этом, я себе постоянно напоминала, задерживаясь перед зеркалом.
От природы шатенка. Волосы – это отдельная тема. На моей голове присутствовали 50 оттенков красного от красно-коричневого до бордового, медного и еще со множеством оттенков от алого, до рубинового. В зависимости от того, под каким углом падал свет. И это, опять же было моим наказанием в юные годы. Все, кто видел меня тогда впервые, постоянно интересовались у моей бабушки, да и у меня тоже, откуда у деточки, такой «дикий» оттенок? Неужели я, такая маленькая, окрасила волосы? Но, к сожалению, для меня, этот оттенок, у меня был от рождения.
Став чуть старше, после окончания школы, я стала осветлять волосы и коротко стричься, чтоб избегать надоевших расспросов, на эту тему. Теперь они были соломенно-желтыми. Каждый раз, не смотря на короткую стрижку, приходилось пользоваться разными приборами для укладки. Если не придать моим волосам направление феном, то я становилась похожа на одуванчик – желтый, весенний, задорный. Такое изредка случалось во время приступов лени, обычно летом и обычно в канун выходных. Такую укладку я для себя называла подушечной.
