Когда за ней захлопнулась дверь, девушка не помнила. Возможно, вчера, а возможно, много дней назад. Воспоминания смешались и ухнули в черную воронку. Непроницаемая темнота окружала ее. И все та же ватная тишина.
Есть уже не хотелось – голод превратился в боль, а жажда приклеила язык к нёбу. Она больше не кричала – силы покинули ее. Тонкие пальцы с обломанными ногтями вцепились в порог, а потрескавшиеся губы сжались в предсмертной судороге.
С последним вздохом душа ее вырвалась на волю и, минуя преграды, устремилась прочь. Но тонкие нити, крепко связывавшие ее с телом, не отпустили. Одинокая и напуганная, она обрела пристанище в зазеркалье.
Глава 1
Черно-белая картинка
Вмешательство лунного медведя избавило меня от заточения в призрачном замке. Это я теперь понимаю, что медведь был реальным человеком, а замок – загородным коттеджем. Но тогда мне все казалось ненастоящим. А началось все с листовки о розыске.
Помню, я стояла в школьном холле и таращилась в объявление на стенде меж двух колонн. Подошла сюда, чтобы прикрепить сообщение о наборе в стрит-дэнс-студию, да так и залипла. Плохая копия объявления о розыске приковала мое внимание.
Мимо сновала суетливая мелкота, бестолково носились пятиклашки и степенно шествовали на урок девы из параллельного одиннадцатого. Из столовки веяло свежими булочками, а с черно-белой фотографии грустно улыбалась девушка с ультракороткой стрижкой.
– У! – Кто-то жестоко ткнул меня в бок так, что я взвизгнула, дернулась и выронила свой листик.
– Таська! – возмутилась я, потому что недостойно так поступать с лучшей подругой – налететь внезапно и со спины. – Поганка, что ты делаешь! Ненавижу это!
– Чего ненавидишь? Вот это? – И она еще разок прошлась по моим ребрам.
Я довольно чувствительно шлепнула ее по пальцам.
– Что ты там увидела? – Пока я нагибалась, чтобы подобрать свой листок, она бесцеремонно влезла передо мной и вперилась в стенд.
Я не обиделась. Как можно обижаться на человека, который на целую голову ниже, знает тебя вдоль и поперек, да еще и является твоей опорой и поддержкой с самого первого класса?
– Валери, и чего ты тут зависла? Сейчас звонок будет! Любаша нам опоздания не простит. Тем более в первый же понедельник учебного года, – Таська нетерпеливо выдернула у меня из рук объявление о наборе, сорвала со стенда ксерокопированную фотку и сунула мне. – Никому это старье уже не интересно! – заявила она, бросив взгляд на фотографию. – Когда эта девчуля там пропала? Уже год в розыске, и никто ее не ищет, – подруга возмущенно фыркнула и цветными кнопками плотно приконопатила мое объявление на освободившееся место.
Вот всегда она так – пока я раздумываю, рефлексирую, разглядываю что-нибудь, Таська хватает и делает. Не факт, конечно, что качественно, но делает же! Она хоть и коротышка, но чрезмерно бодрая. Энергия у нее плещет аж через край. И ярко-огненные волосы, торчащие в художественном беспорядке, олицетворяют ее неуемную натуру.
Вот, например, не далее как вчера она уговорила меня сделать необычную прическу. Для меня – на все сто необычную. Я всегда ношу распущенные – мне мои волосы очень нравятся: редкий пепельный цвет от мамы мне достался, и только в школе хвост завязываю, чтоб не придирались.
Но Таська сказала что-то вроде: «Тебе пойдет» и «К твоим вишневым зеркалам души – самое то!» И не поленилась же – весь воскресный вечер убила: сама плела мне эту тысячу тоненьких косичек, благо длина моих волос, до лопаток, позволила. А потом каждую раскрасила в разные цвета. Так что теперь я являла собой нечто среднее между якутским шаманом, Снуп Доггом и Шакирой с афрокосичками.
Обычно я Таську уравновешиваю. Но вот сегодня, похоже, она меня переборола, и мы понеслись через две ступеньки, невзирая на вопли коридорного цербера, в кабинет истории.
