Северный ветер. Норвежские народные сказки

© Падалко Н. М., составление, перевод, вступ. ст., 2024

© Дудин А. Л., иллюстрации, 2024

© ООО «Паулсен», 2024

Не выветрилась мудрость из крепко сложенной фразы «Cherchez la femme!» Ищите женщину, она «виновница» многих замыслов и дел.

Когда-то мне, начинающей переводчице с норвежского, Любовь Григорьевна Горлина, награждённая за переводческие заслуги норвежской медалью Святого Улава, предложила перевести повесть Осты Холт «Поваренная книга бедняка, или Малоземельного хутора летопись»[1]. Автор поставила в центр повествования женщину, молодую норвежку Аннетту, наделённую неуёмной энергией и стойкостью духа. Любовь к родной земле дала Аннетте силы возродить фамильный хутор, брошенный семьёй во время последней мировой войны. И уже вслед за Аннеттой вернулись в Стурему отец, мать, муж, а хутор превратился в землю обетованную.

Среди обитателей хутора, опекаемых молодой хозяйкой, мне встретились на страницах повести два неразлучных ягнёнка: белый и серый с тёмным пятном – пежиной. Они стали у меня Белашкой и Пятнашкой. Может быть, и не самые удачные прозвища для ягнят, по-норвежски – Ютуль и Блессом. Лучших не нашла, но, проясняя для себя ономастические загадки, добралась до трёхтомного собрания норвежских народных сказок Асбьёрнсена и Му, выпущенного издательством «Гюльдендаль», и в первом томе обнаружила сказку «Ютуль и Юханнес Блессом».

Вот так Аннетта и стоявшая за ней Оста Холт, две женщины – ценительницы фольклорной традиции – вложили в мои руки книги Асбьёрнсена и Му, к которым норвежцы относятся с таким же пиететом, с каким русские – к изданиям сказок Афанасьева. С тех пор мысль перевести норвежские народные сказки уже не покидала меня.

Впервые собрание сказок Асбьёрнсена и Му вышло в Норвегии в 1841–1844 гг. Это был итог многолетнего труда двух подвижников, двух ярких представителей национального романтизма. Асбьёрнсен, будущий естествоиспытатель, и Му, ещё не получивший степень кандидата теологии, познакомились школярами в 1826 г. и подружились, скрепив дружеский союз на древний норвежский лад – кровью. Именно всепоглощающий интерес к фольклору сблизил Асбьёрнсена, который родился и вырос в столице – в Кристиании (ныне Осло), и Му, проведшего детские годы в глубинке. Уже в родном доме каждый из них наслушался сказок и саг, но с 1837 г., приняв решение издать книгу сказок, друзья неоднократно совершали поездки в разные области Норвегии, чтобы собирать и записывать фольклорный материал. Так норвежские народные сказки попали к читателям переложенными на литературный язык, однако сохранившими яркие диалектизмы и народные интонации в целом.

Ещё перелистывая гюльдендалевский трёхтомник, я испытала приятное удивление: мне попадались сюжеты, знакомые по Афанасьеву, по сборникам украинских народных сказок, которые я, по счастью, могла читать на украинском. Бродячие сюжеты! Одно дело знать о них из книг учёных-фольклористов, и совсем другое – следить за тем, как норвежский братец русского и украинского Колобка, Паннекакен (Pannekaken), катится по дороге и дерзит до поры до времени встречным.

За изучением трёхтомника у меня сложился замысел перевести сказки и составить сборник, взяв за основу «бродячие сюжеты», то есть заимствованные одним народом у другого, с тем чтобы русскоязычные читатели могли сравнивать, видеть общее и особенное у народов-соседей, постигать душу норвежского народа. Так наполняется конкретным смыслом ещё один научный термин – «национальный менталитет».

Череда подвигов, совершаемых норвежским петухом во спасение курицы («Петух и курица в орешнике»), напомнила мне о русской сказочной чете куриных, трогательно заботившихся друг о друге. Норвежская сказка начинается так же, как и наше «Бобовое зёрнышко», но страдает в ней курица.