Первая работа Исайи Берлина, посвященная Хаманну, вышла в 1956 году и представляла собой главу из книги о философах восемнадцатого века[1]. Потом была еще пара статей, где речь также шла о Хаманне[2], но до сих пор ни в одной из уже опубликованных работ он не обращался к этой фигуре с должной мерой внимания – если учесть то поистине ключевое место, которое отводится идеям Хаманна в его штудиях в области интеллектуальной истории. Мне представлялось, что с досадным этим упущением уже ничего не поделаешь. И тут я наткнулся на стопку черновиков, сохранившихся аж с 1960-х годов: будучи собраны воедино, они, вне всякого сомнения, представляли собой почти готовое и куда более подробное исследование творчества Хаманна. Берлин настолько успешно выбросил из головы эту свою работу, что до тех самых пор, пока я не обнаружил рукопись, уверял меня, что ничего подобного в природе не существует. Но рукопись существовала – и легла в основу этой книги. Поводом для написания набросков послужило приглашение прочитать курс лекций из Вудбриджской серии в Колумбийском университете, в Нью-Йорке, в 1965 году. Лекции свои он озаглавил «Два противника Просвещения»; вторым противником был Жозеф де Местр[3]. Изначально планировалось опубликовать переработанную версию рукописи, на которой базировались лекции, однако несмотря на то, что и после завершения лекционного курса Берлин продолжал вносить в текст кое-какие изменения, все написанное ему не нравилось, и в конце концов он попросту отложил рукопись в сторону. Через двадцать пять лет материал, посвященный де Местру, увидел свет в форме обширного эссе, вошедшего в самое последнее по времени издание Берлина[4]. Хаманну пришлось ждать дольше. Следует сказать несколько слов о том, как шла работа над текстом, хотя бы для того, чтобы получить повод и выразить благодарность всем тем, кто мне в этой работе помог. Сверка сохранившихся страниц рукописи выявила достаточно серьезные и по объему, и по содержанию лакуны (как выяснилось впоследствии, длиною в несколько страниц) в конце главы, посвященной языку. Без этого недостающего материала публикация вообще навряд ли имела смысл. По счастливому стечению обстоятельств, аудиозаписи надиктованного текста, легшего в основу рукописи, не были уничтожены; но делались они на «диктаблетах», по технологии, которая давным-давно вышла из употребления, и поначалу казалось, что расшифровке они попросту не подлежат. Однако с помощью Национального архива аудиодокументов нам все-таки удалось отыскать нужную машинку в Лондонском музее науки. После того как ее наладили, звук, записанный на «диктаблетах», удалось перебросить на современные кассеты. В то время нам это показалось настоящим чудом – но недостающие части текста на этих записях и в самом деле сохранились; более того, там обнаружились и еще некоторые отсутствующие в рукописи пассажи, о существовании которых мы и догадываться не могли. И я отдаю должную дань уважения и благодарности Бенету Бергонци, Тимоти Дэю и их коллегам из Национального архива аудиодокументов за их техническое мастерство и неизменную готовность прийти на помощь, без которых эта книга попросту не смогла бы появиться на свет в своем настоящем виде – если бы вообще появилась на свет.
Вплоть до начала этой лакуны книга в общем и целом опирается на исходный машинописный текст, по большей части вполне связный. Засим в рукописи шел набор не состыкованных между собой отрывков разной длины, для многих из которых место в структуре текста было не очевидным; было понятно, что автор каким-то образом намеревался включить их в общее целое, однако отказался от мысли о завершении проекта еще до того, как материал был полностью выстроен. Вводя эти фрагменты в основной текст рукописи, я старался по возможности сделать так, чтобы в итоге получился связный текст, в котором разные обсуждаемые темы логично вытекали бы одна из другой: мне кажется, что оставшиеся в итоге швы и шероховатости не слишком мешают его восприятию. Исайя Берлин великодушно согласился вычитать то, что получилось в итоге, одобрил рукопись и весьма существенно ее улучшил
