Очередная скучная вечеринка. Об этом думал Леон, отъезжая от роскошного отеля и выбираясь на узкие итальянские улочки.
Лучший момент вечера был одновременно и наибольшим разочарованием: его отвергла невеста Рокко Амари. Экзотическая красавица с длинными темными волосами и медовой кожей, она стала бы прекрасной компанией в постели на одну ночь. К сожалению, она оказалась весьма преданной Рокко. А он – ей.
Каждому свое. Леон не видел ничего хорошего в моногамии. Жизнь – это восхитительный буфет разврата. Зачем пытаться себя искусственно ограничивать?
Хотя он ушел с вечеринки с пустыми руками, но получил глубокое удовлетворение от того, в какую ярость привел своего конкурента в бизнесе. Леон не понимал собственнические замашки Рокко, но, с другой стороны, он никогда не испытывал глубоких чувств к женщине.
Он выехал на дорогу, которая вела из города к вилле, где он останавливался во время визитов в Италию.
Это было хорошее место. В деревенском стиле, но элегантно обставленное. Он предпочитал такие места пентхаусам в центре людных деловых центров.
Он владел несколькими поместьями по всему миру, хотя ни одно не было ему так дорого, как в Коннектикуте. Но мысль о том доме напомнила ему о жене. А сейчас он предпочел бы не думать о Розе. Почему-то каждый раз, когда он вспоминал ее сразу после попытки затащить в постель очередную женщину, совесть давала о себе знать.
За прошедшие два года Роза регулярно вызывала у него чувство вины. Конечно, на самом деле причин для этого не было. Они женаты, но этот брак существовал только на бумаге. Леон позволял ей делать все, что хочет, и сам делал то же самое.
Но все равно легко было представить огромные сияющие синие глаза и почувствовать…
Он неожиданно очнулся от задумчивости и увидел фары, мчащиеся навстречу.
Не было времени свернуть. Вообще не было времени отреагировать. Столкновение было неизбежно.
Доктор Кастеллано сказал:
– Сейчас состояние стабильное.
Роза смотрела на своего мужа, лежащего на больничной кровати с бинтами вокруг руки, плеча и груди. Губа у него распухла из-за воспаленного, болезненного пореза, а на скуле расплывался большой синяк. Он выглядел…
Точно не как Леон Каридес. Леон заполнял всю комнату своей харизмой и властными манерами. Ему никто не мог отказать; он требовал уважения каждым движением, каждым словом. Женщины останавливались на ходу и с готовностью дарили ему все свое внимание и восхищение.
Она была на грани развода с этим мужчиной. Но нельзя вручить человеку документы о разводе, когда он лежит в больнице в таком серьезном состоянии.
– Это чудо, что он выжил, – продолжил доктор.
– Да… – Пустота в голосе Розы отражала происходившее у нее в душе. – Чудо.
У нее проскользнула мысль, которую она сразу же постаралась подавить: что было бы куда лучше, если бы он умер прямо там, на обочине. Тогда ей не пришлось бы иметь дело со всем этим. С их супружескими отношениями. Или, скорее, отсутствием таковых.
Но нет. Она больше не могла оставаться замужем за Леоном, но не желала ему смерти.
– Спасибо, – выдавила она, сглотнув. – Он приходил в себя?
– Нет, – трагическим тоном сказал доктор. – Он не приходил в сознание с тех пор, как его доставили в больницу. Столкновение было сильным, и повреждения головы серьезные. Активность мозга прослеживается, так что надежда есть. Но чем дольше человек остается без сознания…
– Я понимаю.
У нее ушло около двадцати часов, чтобы попасть из Коннектикута в Италию, и все это время Леон оставался без сознания. Но в мире достаточно историй про людей, которые просыпались даже спустя много лет.
– Если у вас возникнут вопросы, свяжитесь со мной. Через несколько минут зайдет медсестра.
