Повесть «Шесть дней Всемирного потопа» – это не очередная история про свободу и прелести мотоциклетной жизни. Это правда о «дорожной романтике.
В центре событий – мужчина и женщина, два стареньких мотоцикла, выстраданных и желанных, и тяга к путешествиям.
Бывает так, что какой-нибудь небедный денди кичится тем, что он путешественник до мозга костей, что объездил всю Россию вдоль и поперек. А начинаешь выяснять подробности, и оказывается, что ездил-то он на комфортабельной иномарке, останавливался в дорогих гостиницах и питался в ресторанах. В своей беленькой футболочке и шортиках он выходил на балкон подышать немного воздухом, чтоб комары не успели наброситься. И вернется этот денди домой через недельку, и будет хвалиться, мол, я в горы ездил…
Именно таких путешественников главная героиня книги именует насмешливо «дачниками» и противопоставляет себя им.
«Дачникам» не понять, каково это – гнать все дальше, когда тело от холода пробирает дрожь и руки от усталости еле держат руль, когда промокает одежда, а дождь и не думает прекращаться. Им неведомо, когда у тебя не хватает денег на ночлег в гостинице, а официанты в придорожном кафе, брезгливо морщась из-за твоей грязной, мокрой одежды, приносят едва теплую тарелку супа.
Зачем все это? Угроза здоровью, проверка на прочность себя и мотоциклов, постоянное напряжение и зависимость от погодных условий? Да затем, что без этой стороны жизни герои чувствуют себя незавершенными. Это как потребность в еде и сне, такая же необходимая и неоспоримая. Путешествие для героев книги – возможность почувствовать, что они нужны друг другу, что они – две половинки одного целого, две части одного механизма.
Города и деревни остаются позади, путаются названия, теряется счет времени, поток воды из-под колес фур заливает стекло шлема, и далеко впереди маячит призрачный свет Цели, которая гонит вперед и не позволяет бросить все и вернуться в теплый, уютный дом.
Или это – лишь свет приближающегося «дачника» на новенькой иномарке?
Ольга Шустова, редактор портала blog.shmoto.ru (г. Томск)
События и герои – вымышлены
совпадения случайны.
Вода же усиливалась
и весьма умножалась на земле,
и ковчег плавал по поверхности вод.
(Быт. 7:18)
Тэнэра!
…Эти мотоциклы мы выстрадали, заслужили, заработали. Они стали нашими по праву. Мы заплатили за них кровными деньгами, мы горбатились на них целых два года. Почему же тогда все так странно на нас смотрят? Куда подевались радушные хозяева кафе, приветливые официантки, дружелюбные дальнобойщики и просто добряки-автомобилисты? Почему, ну почему за всю поездку, за тысячи километров я так и не увидела участливого лица?
А ведь погодка-то явно не для прогулок на мотоцикле, вроде, пожалеть нас надо, так ведь нет: везде встречают равнодушные, иногда неприязненные, а то и откровенно злорадные взгляды. Неужели в этом виноваты именно наши мотоциклы? Наши старенькие, поезженные эндурки1?
Есть люди, которым, кажется, все само идет в руки: и родители у них люди не бедные, со связями, и учеба дается легко, и в жизни все понятно. И ждет таких ребят, как правило, хорошее место работы после учебы в престижном вузе, место, давно присмотренное и нагретое мамами и папами. И – не проходит и пяти лет, как смотришь, уже и машина у него хорошая, и квартира не в самом последнем районе, и фирмочку свою небольшую уже открыл: обязательно торговую, кто сейчас связывается с производством? Только чудаки. Нет, звезд они с неба не хватают, живут как все: ездят отдыхать в Турцию или в Египет, а кто побогаче – на Тенерифе, заводят детей – не больше двух, больше – хлопотно, и дуростями разными, вроде мотоциклов, не страдают. А если и страдают, то «вполнакала», «вполсилы»: так, поездить один сезон, а потом с чистой совестью пересесть на «Тойоту» или БМВ, а если и вспоминать об этом, то только за кружкой чешского пива в компании друзей, чтобы придать себе побольше весу. Позже, к сорока годам, уже обретя достаточный «статус», они покупают уже «большой» мотоцикл или снегоход, кому что нравится, но это уже не мечта, это тоже – подтверждение благополучия, статуса. И ездят многие на этом «подтверждении» два – три раза в году, потому что как-то неудобно не ездить на том, за что отдал десять – двенадцать тысяч долларов.
